Знакомьтесь: МУР

Познакомились с Валеркой и его другом Игорем. Ребята рассказали не так уж много. К сожалению, и они тоже не обратили внимания на номер и марку. Но утверждали, что она большая, черная и не похожа ни на одну из машин известных им марок. А знали они «форд», «рено», «чандлер», «пежо», «мерседес», «лянчия». Однако Игорь нарисовал на листе бумаги силуэт этой машины со специфическими подфарниками. И еще он добавил, что на кузове была желтая полоса с надписью «Прокат».

Сотрудники ОРУД помогли муровцам отобрать более тридцати автомобилей марок «патфиндер», «ганза» и «даймлер», подфарники которых напоминали по форме изображенные на рисунке Игоря. Решили проверить их владельцев и выяснить, где они были в момент налета преступников на кассу типографии.

Через час в гараже на Большой Якиманке обнаружили автомобиль марки «ганза», у которой подфарники именно такие, как на рисунке Игоря. Принадлежал он некоему Манкевичу и находился на деревянных ко́злах. Хозяин утверждал, что уже трое суток он занимается ремонтом и, естественно, из гаража никуда в это время не выезжал. Оперативный работник привез в гараж Игоря. Мальчик подтвердил, что именно этот автомобиль он видел позавчера в переулке, и даже желтая полоса с надписью «Прокат» точно такая же. Однако Манкевич продолжал настаивать на своем.

Ясность внес дворник, который рассказал, что позавчера утром видел, как Манкевич и еще какой-то мужчина выехали из гаража, а вернулись поздно вечером.

— Врет, дворник по злобе на меня наговаривает, — заявил владелец «ганзы». — Никуда я не выезжал и никто из знакомых ко мне в гараж в эти дни не приходил.

Чувствовалось, что Манкевич говорит неправду. Но это надо было доказать другими объективными данными, которые подтвердили бы правильность слов дворника. И в это время из Михайловского района Рязанской области от местного избача (так в то время называли работника сельской избы-читальни) пришло письмо. В нем автор писал, что по вечерам в избе-читальне собирается молодежь, читают газеты и обсуждают публикации. Прочли они и заметку в газете «Рабочая Москва» об ограблении кассы типографии «Искра революции». Молодежь поручила ему написать письмо и попросить проверить их односельчанина Кравцова, который вернулся в деревню из Москвы на второй день после описанного в газете происшествия с большими деньгами, купил родителям корову, железо на крышу. И еще в письме сообщалось, что у Кравцова есть старший брат, который работает в Москве печатником, но вот где именно, они не знают.

В отделе кадров типографии сотрудники МУРа легко уточнили, что у них работает печатник Кравцов, у которого есть младший брат, ранее дважды судимый.

В квартире Кравцова-старшего задержали вместе с братьями их дружка — некоего Смолякова. Арестовали и владельца автомобиля марки «ганза» Манкевича. У них изъяли оружие и большую сумму денег. Под давлением неопровержимых улик налетчики сознались в вооруженном ограблении кассы типографии «Искра революции» и назвали пятого члена своей шайки, указав его адрес.

Так с помощью общественности была обезврежена шайка преступников-рецидивистов, совершивших ряд опасных преступлений. Суд воздал должное и непосредственным исполнителям налета на кассу, и наводчику — Кравцову-старшему. Конечно, сотрудники МУРа рано или поздно нашли бы преступников, но письмо сельского избача помогло им сделать это быстрее, сберегло много сил и времени, дало дополнительные улики.

Аналогичных фактов заинтересованного отношения граждан к работе правоохранительных органов, их активного участия в поддержании порядка в борьбе с преступностью в практике МУРа становилось год от года все больше. Однако в сознании многих людей долгое время бытовало мнение, что советский уголовный розыск — тот же сыск, лишь модифицированный применительно к новым социальным условиям, к другой обстановке общественной жизни в стране.

Проиллюстрировать это можно хотя бы двумя примерами из практики МУРа. Оба — дела о краже и хронологически относятся к зрелому, если уместен здесь данный эпитет, периоду истории столичного уголовного розыска. Его сотрудники уже обрели широкую и добрую славу как среди москвичей, так и далеко за пределами родного города. За их плечами был более чем двадцатилетний опыт раскрытия куда более сложных преступлений. Но оба случая весьма примечательны. И не детективной фабулой дел, а психологическим восприятием труда сотрудников уголовного розыска, оценкой их службы.

Однажды заместителю начальника милиции Советского района столицы по оперативной работе А. Ефимову — старому муровцу — позвонил начальник милиции Москвы В. Романченко и приказал срочно направить на квартиру к народной артистке СССР Н-ой опытного розыскника для раскрытия кражи. Через несколько минут к всемирно известной актрисе выехал способный оперативный работник В. Ровенский. Однако не прошло и часа, как вновь позвонил Романченко и отчитал Ефимова за неисполнительность.

— Оставьте все дела и направляйтесь к Н-ой лично, — недовольным тоном закончил начальник городской милиции. — В помощь вам из МУРа выделен Груздев.