Знаменитые русские о Флоренции

«На мне был легкомысленный серый летний костюмчик, купленный в Генуе на базаре за шесть франков, – была зима. Багаж состоял из чемодана с бельем и пишущей машинки, сохранившейся с адвокатских времен… Для моих хозяев я был «sor avvocato» <синьор адвокату

для самого себя – писателем, не написавшим ничего путного, но готовым начать карьеру. Мне было ровно тридцать лет: еще вполне мыслимое начало новой жизни. И новая жизнь началась».

Годы спустя в своей мемуарной книге «Мои современники» писатель Борис Зайцев обрисовал свое впечатление от Осоргина в Италии:

«Изящный, худощавый блондин. Нервный, много курил, элегантно разваливаясь на диване, и потом вдруг взъерошит волосы на голове, станут они у него дыбом, и он делает страшное лицо… Очень русский человек, очень интеллигент русский – в хорошем смысле, очень

с устремлениями влево, но без малейшей грубости, жестокости, позднейшей левизны русской. Человек мягкой и тонкой души».

За несколько лет журналистской работы в Италии М. Осоргин, написавший более четырехсот итальянских корреспонденции, приобрел большую популярность у читателя в России. Проживая главным образом в Риме, Осоргин много путешествовал по Италии: в одной Флоренции он, по его подсчетам, побывал не менее двадцати раз:

«Когда мне делалось тоскливо в Риме, я садился в вагон прямого поезда и ехал в один из знакомых или еще незнакомых городов, иногда выходя, чтобы переночевать в живописном местечке. Я только в первые годы нуждался и покупал на завтрак пиццу, на обед тыквенное семя; дальше работа в крупных русских издательствах сделала мою жизнь легкой… Для здоровых ног был одинаково легок и подъем и спуск, а проводник мне не был нужен: можно ли запутаться в карликовой стране уроженцу тысячеверстных лесов? И вся западная Европа – не резная ли табакерка, умещающаяся в кармане?»

В те годы он написал несколько эссе об итальянских городах (в том числе о Флоренции), которые затем вошли в книгу «Очерки современной Италии», вышедшую в Москве в 1913 г.

Осоргин: «Книга эта – плод незаконной любви к стране одного из ее загостившихся поклонников. Любви незаконной, так как она не была любовью сыновней,

 – слишком славянин душой, он не мог и не может забыть о другой, родной по крови матери, не такой прекрасной и не такой – ох! – далеко не такой ласковой и приветливой».

С 1909 г. М. Осоргин работал итальянским представителем Фонда графини В. Бобринской, организующего экскурсии русских земских учителей в Европу. К 1914 г. число «туристов» из России превысило 3 тысячи человек. Друг Осоргина и тоже знаток Италии – писатель Б. Зайцев писал о том времени:

«Лучшего водителя по городам Италии, чем Осоргин, нельзя было и выдумать: он очаровывал юных приезжих вниманием, добротой, неутомимостью. Живописно ерошил волосы свои. Несомненно, некие курсистки влюблялись в него на неделю, учителя почтительно слушали. Народ простецкий, мало знающий, но жаждущий. (Около Боттичелли в Уффици один учитель спросил: «Это до Рождества Христова или после?»)»