Читаем Знаменитые Скорпионы полностью

Кстати, один из первых клипов Малинина носил название «Ночь» и был отмечен тем, что в нем, кроме певца, снялась и его жена – Эмма. Это вызвало у журналистов массу вопросов. Мол, почему снимаете жену-врача, а не профессиональную актрису или топ-модель? На что певец неизменно отвечал: «По сюжету клипов девушка, появляющаяся в них, Любимая. И я однажды подумал: а, собственно, почему я должен в кадре обнимать и целовать чужую женщину, если у меня есть Эмма? К тому же моя жена внешне не хуже любой манекенщицы…»

По мнению тех, кто знал певца задолго до его восхождения на вершину популярности, Малинин вчерашний и нынешний – два абсолютно разных человека. Если раньше он вполне был простым парнем, который не чурается проводить время в компании своих коллег-музыкантов за бутылкой простенького винца, то теперь не то чтобы посидеть с бывшими друзьями, он даже вспоминать об этом не желает. Говорят, что этим превращением Малинин обязан своей жене, которая неусыпно следит за его нынешним имиджем. Этот имидж составляют: дорогие рестораны, роскошные апартаменты, престижные туалеты, комфортабельный отдых в Австрийских Альпах. С одной стороны, это понятно: практически всю свою сознательную жизнь Малинин ничего хорошего не видел: трудное детство, полуголодная юность, молодость, прошедшая в постоянной борьбе за место под солнцем. И вот теперь, когда наконец пришла слава, почет и деньги, – почему же не наверстать упущенное? И все же, все же, все же… Ведь сказано же в гороскопе Собаки: «Материальный комфорт для нее всегда отступает на второй план, независимо от того, живет ли она на улице или в роскоши. Она никогда не станет шиковать, даже если у нее есть такая возможность, потому что все и всегда она старается распределять разумно и гармонично…»

Рассказывает С. Рыков: «Всякий раз Санька находил утешение, понимание, покой у того же (уже чуть постаревшего) Петровича (Николай Петрович Сидоров – бывший наставник Малинина. – Ф. Р.

). И дочери Гагарина никогда не отказывались обогреть, поддержать «восходящую звезду». И сын космонавта, друг детства Андрей Шонин. И сын другого космонавта – Серега Воробьев…

А потом – в истории этой, как в литературном рассказе, произошел классический поворот.

Малинин летит с гастролями за рубеж. По салону самолета идет командир экипажа. Встречается взглядом с уже известным Малининым, бросается к нему… Но Малинин лишь холодно пожимает руку командиру, тому самому Андрею Шонину.

«Саня, ну ты позвонишь?» – Не позвонил.

Постаревший Петрович приходит на концерт Александра Малинина в Риге: Саня Выгузов, с трудом узнав «крестного отца», обещает позвонить, когда будет время.

Не позвонил.

Ребята в Екатеринбурге (бывшем Свердловске), прослышав про гастроли звезды, созвонились с Санькой, накрыли в ресторане стол, бросили дела… Заказали заливного осетра – прочли где-то, что Саня любит это блюдо (впервые он съел осетрину в ресторане «Космос» за обедом все с тем же Петровичем). Обещал быть.

Не пришел…»

Однако приведу мнение и диаметрально противоположное. Вот как отзывается о своем воспитаннике директор Уральского хора И. Пермяков:

«Саша был совершенно бесконфликтный человек. Впрочем, таким и остался. Можно сказать, не «звездит». Помнит, откуда он вышел. Недавно, например, мы были на гастролях в Новосибирске, и Саша там давал два сольных концерта. Как только он узнал, что Уральский хор в Новосибирске, за час до своего концерта все бросил, к нам приехал, со всеми повидался. Кто другой, скажите, так себя поведет? Он еще в молодости отличался поразительными работоспособностью и трудолюбием. Своим трудом из «гадкого утенка» в такого «лебедя» превратился. И ведь сумел избежать соблазна, которому многие артисты противостоять не могут, – Саша совсем не пьет…»

Между тем любопытно послушать слова самого Малинина о его нынешних друзьях. В своем ответе на этот вопрос он был краток: «С друзьями сложно. Мой лучший друг – моя жена. Все остальные скорее хорошие знакомые или приятели. У меня есть свое понимание дружбы. К сожалению, ни один мой знакомый ему не отвечает…»

А теперь вспомним характеристику Скорпиона-Собаки: «Это Собака, которая разочаровалась в своем хозяине, дикая собака Динго, готовая превратиться в волка. Такая Собака оказывает только мелкие услуги, а ее чувства поверхностны. Часто она опирается только на свои личные интересы… На ее обещания можно положиться, однако надо помнить, что такая Собака служит добру и злу с одинаковым усердием и, как правило, испытывает при такой двойственности дискомфорт. Если друг, то друг до конца, если враг, то тоже до конца…»

В 1992–1996 годах Малинин выпускает четыре новых альбома: «Бал» (1992), «Лунная соната» (1994), «Я все равно люблю тебя» (1995), «Буржуйские пляски» (1996). Как отмечали в «Энциклопедии поп-рок музыки» А. Алексеев и А. Бурлака:

Перейти на страницу:

Все книги серии Астрология в биографиях знаменитых людей

Знаменитые Стрельцы
Знаменитые Стрельцы

В этой книге собраны биографии самых знаменитых людей нашей эпохи, рожденных под созвездием СТРЕЛЬЦА, – больших идеалистов, жизнерадостных и великодушных, общительных и дружелюбных.Авторы – легендарный астролог России Павел Глоба и не менее известный биограф-искусствовед Федор Раззаков – объединили свои усилия, чтобы на конкретных примерах показать влияние «астрологической карты» на судьбу и характер человека. Увлекательно, с массой живописных деталей они доказывают: всё, что начертано звездами, сбывается! Вам представляется уникальная возможность это проверить, а также убедиться, как много общего у вас и кумиров, рожденных с вами под одной звездой.

Павел Глоба , Павел Павлович Глоба , Федор Ибатович Раззаков

Биографии и Мемуары / Эзотерика, эзотерическая литература / Эзотерика / Документальное

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное