Читаем Знаменитые Скорпионы полностью

Как мы помним, в центре ее сюжета возвышалась фигура кондового бюрократа Огурцова, который хотел превратить встречу Нового года в унылое бюрократическое мероприятие в духе своего скучнейшего доклада, которым он собирался это самое мероприятие открыть. Чтобы не допустить этого, целая группа энтузиастов объединяла свои силы и достаточно успешно противостояла Огурцову. С астрологической точки зрения все выглядело вполне правдоподобно. Что имеется в виду?

Роль Огурцова исполнял Игорь Ильинский, который по году рождения был Быком (1901). А противостояли ему люди тех знаков, у которых с Быком сложные отношения: Свинья (Людмила Гурченко, 1935

– Леночка Крылова; Геннадий Юдин, 1923 – дирижер оркестра), Лошадь (Юрий Белов, 1930 – Гриша Кольцов; Ольга Власова, 1906
– библиотекарша), Крыса (Георгий Куликов, 1924 – Сережа Усиков; Сергей Филиппов, 1912 – лектор), Тигр (Борис Петкер, 1902
– клоун Тип).

Единственным человеком, кто сочувствовал Огурцову, была его секретарша, которую играла Тамара Носова – по году рождения Кот (1927). Как написано в гороскопе: «У Быка и Кота хорошие светские отношения. Хотя Кот хитрец и всегда может обмануть консервативного Быка». Кстати, в продолжении «Карнавальной ночи» – фильме «Старый знакомый» (режиссер его уже был Игорь Ильинский) бывшая секретарша Огурцова будет уже его женой.

Но вернемся к Эльдару Рязанову.

Как вспоминает он сам, будущий шедевр рождался в неимоверных муках. И виной всему был все тот же Пырьев, который буквально контролировал каждый его шаг, диктовал свое видение фильма. Сам Рязанов мечтал снять реалистическую, не только смешную, но и ядовитую ленту, где социальные мотивы – разоблачение Огурцова – играли бы доминирующую роль. Пырьев же направлял его в сторону более условного кинозрелища, где красочность, музыкальность, карнавальность создавали бы жизнерадостное настроение, а Огурцов был бы лишь нелеп, смешон и никого не пугал. При этом он не отрицал сатирической направленности картины, считал, что при гротесковом, буффонном решении сила сатиры увеличивается. Время показало, что Пырьев был прав – фильм завоевал признание зрителей именно за свою музыкальность, красочность и сатиру.

Между тем сложности в работе над картиной возникали не только в связи с Пырьевым. Были и другие проблемы, которые однажды едва не угробили картину. Что же произошло?

В силу своей неопытности (все же это была его первая самостоятельная постановка в жанре художественного кино) Рязанов многие сцены фильма переснимал по нескольку раз. В результате возник перерасход сметы и отставание от сроков. Когда об этом стало известно художественному совету киностудии, он решил вмешаться в происходящее. От Рязанова потребовали показать отснятый материал (к тому времени была снята уже половина картины). Этот показ произвел на всех присутствующих тяжелое впечатление. Буквально все члены худсовета пришли к мнению, что ничего более унылого, скучного и серого они в своей жизни не видели. И это при том, что фильм должен был стать музыкальной комедией! Однако закрывать картину никто не решился. И не потому, что пожалели молодого режиссера (о нем члены худсовета думали меньше всего), а в силу более меркантильных соображений, а именно – большая часть денег, отпущенных на фильм, была уже потрачена, а нового режиссера под оставшуюся смету вряд ли теперь найдешь. Поэтому Рязанова обязали закончить фильм и забыть о нем словно о кошмарном сне. Проще говоря, выкрасить и выбросить. Однако наш герой с этим положением не смирился. Вернувшись на съемочную площадку, он не раскис, не сник, а наоборот – его охватили злость, азарт, и он решил доказать высоколобым членам худсовета, что они слишком рано ставят на нем крест.

Как ни странно, но единственным человеком, кто продолжал верить в Рязанова, был все тот же Иван Пырьев – его астрологический «родственник». Даже на том пресловутом худсовете, когда маститые режиссеры поливали дебютанта грязью, Пырьев был единственным, кто защищал его от нападок. Сам Рязанов позднее напишет: «Пырьев ни разу не усомнился в том, что я выиграю битву. Кроме того, он сам ставил комедии и на собственной шкуре испытал, как это трудно, как редко приходит удача, как хрупок и беззащитен комедийный жанр, как надо бережно к нему относиться».

Перейти на страницу:

Все книги серии Астрология в биографиях знаменитых людей

Знаменитые Стрельцы
Знаменитые Стрельцы

В этой книге собраны биографии самых знаменитых людей нашей эпохи, рожденных под созвездием СТРЕЛЬЦА, – больших идеалистов, жизнерадостных и великодушных, общительных и дружелюбных.Авторы – легендарный астролог России Павел Глоба и не менее известный биограф-искусствовед Федор Раззаков – объединили свои усилия, чтобы на конкретных примерах показать влияние «астрологической карты» на судьбу и характер человека. Увлекательно, с массой живописных деталей они доказывают: всё, что начертано звездами, сбывается! Вам представляется уникальная возможность это проверить, а также убедиться, как много общего у вас и кумиров, рожденных с вами под одной звездой.

Павел Глоба , Павел Павлович Глоба , Федор Ибатович Раззаков

Биографии и Мемуары / Эзотерика, эзотерическая литература / Эзотерика / Документальное

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное