Читаем Знание-сила, 1999 № 07-08 (865,866) полностью

У нас нет данных, которые могли бы свидетельствовать о росте агрессии в людях. Думаю, в скрытом виде она есть, и немалая, но традиции сдержанности на этот счет, привычка к терпению, ощущение, что ты все равно не можешь повлиять на ситуацию, даже если дашь выход этой агрессии, – все это не дает ей прорваться вовне не только на деле, но и в высказываниях… Но как только проявление агрессии легализуется, она немедленно вылезает – в отношении к Америке, в воинственной готовности защищать братьев-славян (сама терминология чего стоит – мифы столетней давности). Но обратите внимание: направлена эта агрессия на дальних, не на ближних, громить ларьки сегодня уже никто не собирается. В ларьках теперь покупают все, хоть один банан, но покупают, их приняли, они больше не вызывают не то что агрессии, но даже неприязни.

И тем не менее скрытая агрессия – вещь опасная. Если к ее легализации прибавится некая ее организация, если появится лидер, способный возглавить людей, ведомых ею, если зазвучит хотя бы подобие программы, осколка программы, ее оправдывающей и направляющей, если все эти обстоятельства сойдутся вместе… Тогда станет возможным многое из того, о чем сегодня думать не хочется, да и нет особых оснований…


МИФОТВОРЦЫ XX ВЕКА


Ольга Балла

Историческая судьба «Заката Европы» Освальда Шпенглера

Биография одного мифа



Начало


В мае 1918 года на прилавках книжных магазинов Германии и Австрии появился первый том издания под броским заглавием: «Закат Запада» (всего пятью годами позже, в 1923-м, книгу перевели на русский под неточным, но прочно укоренившимся названием – «Закат Европы»). Автором был никому дотоле неизвестный одинокий мюнхенский интеллектуал, а до того учитель гимназии в Гамбурге Освальд Шпенглер. В год выхода книги ему исполнилось 38 лет.

К 1918 году измученная войной Европа была перенасыщена чувствами, из которых самым общим и главным было, пожалуй, чувство конца. Первая мировая война потрясла европейское человечество – и это после устойчивого, благополучного, «викторианского» позднего XIX века. Было общекультурное, массовое, обыденное чувство защищенности, которое в результате Первой мировой войны оказалось утраченным.

Это должно было быть, наконец, выговорено, названо по имени – хотя бы для снятия культурного напряжения. Этого еще и осознать как следует не успели, не то чтобы справиться с этим. Книга Шпенглера попала, таким образом, в атмосферу напряженного ожидания.

Что же там было сказано?!


В противовес общераспространен


ным доселе в Европе представлениям о линейности, однонаправленности всемирной истории Шпенглер утверждал, что никакой «всемирной» истории нет и быть не может. Есть множество историй – в соответствии с количеством культур, совершенно независимых друг от друга. Каждая культура – индивидуум, и все они совершенно равноценны, поскольку нет и не может быть обшей для них всех точки отсчета, с которой бы оценивалось их сравнительное достоинство. (На самом яеле, Шпенглер, конечно, оценивает культуры, наделяя статусом зрелых, состоявшихся только восемь, всем остальным в этом отказывая. Его критерий – наиболее полное осуществление заключенных в культуре возможностей.)

Итак, зрелые культуры: египетская, вавилонская, индийская, китайская, культура майя, античная («аполлоновская»), арабская («магическая»), и западно-европейская – «фаустовская», в которой мы все и живем. Наша культура возникла в X веке, и как раз сейчас вступает в свою завершающую стадию, чтобы уступить место следующей, девятой, только рождающейся – русско-сибирской.

Каждая культура привязана к определенному ландшафту, который во многом создает подробности ее устройства и имеет свою судьбу – внутреннюю необходимость, которая определяет в ней все. В основе каждой лежит «прасимвол»: его культура выражает всеми без исключения своими формами, что и придает этим формам единство. (Для «фаустовской» культуры это – бесконечное пространство.) Из-за разности своих оснований культуры друг для друга непроницаемы, то есть не способны ни понимать, ни чувствовать друг друга, ни вообще, по сути, что бы то ни было знать друг о друге. Все, что может казаться таким «пониманием», иллюзия.

Культурные общности шире и глубже этнических (то есть не стоит думать, что, если культура «арабская», то она создается и населяется исключительно – или хоть преимущественно! – теми же арабами). Они охватывают и подчиняют своему единству самые разные этносы: например, «фаустовская» объединяет народы не только Западной Европы, но и Соединенных Штатов Америки. Что до «арабской», то это – скорее европейская культура между падением Рима и X веком и включает в себя Византию.

Каждая культура мыслится Шпенглером по типу целостного организма – совершенно по аналогии с биологическим. Каждая культура проходит стадии зарождения-детства, становления- юности, расцвета-зрелости, упадка- старости и, наконец, совершенно неизбежной гибели. На все отводится каждой примерно около тысячи лет.

Перейти на страницу:

Все книги серии Знание-сила, 1999

Похожие книги

«Если», 1998 № 03
«Если», 1998 № 03

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журналСодержание:Роберт Силверберг. ЗОВИТЕ МЕНЯ ТИТАНОМ, рассказВладимир Губарев, Мириам Салганик. ОКО ЗА ОКО?ФАКТЫЭлиот Финтушел. ИЗЗИ И ОТЕЦ СТРАХА, повестьСергей Лукьяненко. ХОЛОДНЫЕ БЕРЕГА, романВладислав Гончаров. ИСТОРИЯ: ЕСТЬ ВАРИАНТЫ?ФАКТЫФАНТАРИУМ*Звездный портПРЯМОЙ РАЗГОВОР*Гарри Гаррисон «НЕ БУДЬ Я ПИСАТЕЛЕМ, СТАЛ БЫ МИЛЛИОНЕРОМ…» (ответы на вопросы читателей «Если»)Эдуард Геворкян. ЧТО-ТО СТРАННОЕ ГРЯДЕТ…КУРСОРРЕЦЕНЗИИPERSONALIAВЕРНИСАЖ*Елена Николаева. ПАРАЛЛЕЛЬНЫЙ ШЕХОВВИДЕОДРОМ*Тема— Вл. Гаков. ЭКСПЕРИМЕНТЫ С РЕАЛЬНОСТЬЮ*Рецензии*Интервью— Наталья Милосердова. РУССКИЕ В ГОЛЛИВУДЕ (интервью с Александром Балуевым)Обложка С. Шехова.Иллюстрации Г. Варканова, А. Филиппова.

Владимир Гаков , Владимир Степанович Губарев , Гарри Гаррисон , Журнал «Если» , Сергей Васильевич Лукьяненко , Эдуард Вачаганович Геворкян , Элиот Финтушел

Фантастика / Научная Фантастика / Журналы, газеты
«Если», 1998 № 01
«Если», 1998 № 01

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журналСодержание:Сьюзи МакКи Чарнас. СЛУШАЯ БРАМСА, рассказАлександр Громов. СЧАСТЛИВАЯ ЗВЕЗДА, рассказБилл Джонсон. ВЫПЬЕМ, ГОСПОДИН ПОСОЛ! рассказАлексей Васильев. БЛИЖЕ К ТЕЛУ!ФактыДжеймс Типтри-младший. МИМОЛЕТНЫЙ ПРИВКУС БЫТИЯ, повестьЛитературный портрет*Вл. Гаков. В ТЕНИ ЧУЖОЙ СУДЬБЫФактыДжеффри Лэндис. БЕСКОНЕЧНЫЕ СОБЛАЗНЫ ЭНИГМЫ, повестьВиктор Комаров. Наш главный собеседникФантариум ЗВЁЗДНЫЙ ПОРТПРЯМОЙ РАЗГОВОР*Кир Булычёв. Будем уважать друг другаЕвгений Харитонов. За великой стенойКУРСОРРЕЦЕНЗИИPERSONALIAВИДЕОДРОМ*Адепты жанра— Дмитрий Караваев. Светлые идеи рыцаря «черного юмора»*Рецензии*Герой экрана— Станислав Ростоцкий. Черный ворон Голливуда*Рейтинг— Сергей Кудрявцев. Лидеры 1997. Самые кассовые фантастические фильмы*Сериал— Александр Алексеев. «Вавилон-5». Подготовка к пятому запуску*Внимание, мотор!— Евгений Зуенко. Компьютерные игры на экранеПремия читательских симпатий (лист для голосования)Обложка Мура К. (Chris Moore).Иллюстрации О. Васильева, О. Дунаевой, А. Жабинского, А. Филиппова.

Александр Николаевич Громов , Виктор Ноевич Комаров , Владимир Гаков , Журнал «Если» , Станислав Иосифович Ростоцкий

Фантастика / Журналы, газеты / Научная Фантастика
«Если», 1998 № 10
«Если», 1998 № 10

ДЭВИД БРИН. ДЕЛО ПРАКТИКИМодель мира, придуманная Д. Брином, удивит даже самых искушенных знатоков фантастики.Дж. Дж. ХЕМРИ. ЕСЛИ ЛЕГОНЬКО ПОДТОЛКНУТЬ…Отправляемые на Марс исследовательские аппараты гибнут один за другим. В чем причина? Вы не поверите…Василий ГОЛОВАЧЕВ. НЕВЫКЛЮЧЕННЫЙГероя рассказа постигает странная форма амнезии: из его памяти исчезают книги, знаменитые актеры, исторические персонажи и целые государства.Фред САБЕРХАГЕН. ОБМЕН РОЛЯМИ«Наш» агент отправляется в Лондон XIX века, чтобы нейтрализовать вражеского андроида, угрожающего будущему всего человечества.Бен БОВА. ВОПРОСНи одна угроза инопланетян не смогла бы привести человечество в такое смятение, как это мирное предложение…Эдуард ГЕВОРКЯН, Николай ЮТАНОВ. НИЩИЕ ДУХОМ НЕ СМОТРЯТ НА ЗВЕЗДЫГрозит ли нам вырождение, если мы забудем о космической миссии человечества?Михаил ЮГОВ. ЭЛЕМЕНТАРНО, ВАТСОН?О феномене Шерлока Холмса рассуждает психолог.ВЛ.ГАКОВ. ВОСХОЖДЕНИЕ ДЭВИДА БРИНАЗнаменитый фантаст до сих пор сожалеет, что не стал ученым или инженером.БАНК ИДЕЙФзнтезийная задача оказалась неожиданно трудной для участников традиционного конкурса.Юрий БРАЙДЕР, Николай ЧАДОВИЧ. «ХОРОШУЮ ИСТОРИЮ ЖАЛКО ОБРЫВАТЬ»На вопросы читателей отвечают известные белорусские писатели Юрий Брайдер и Николай Чадович.ПОЛЕМИКАУ читателя есть претензии к нашему автору… У автора — к читателю!КУРСОРЧто еще новенького в мире фантастики?РЕЦЕНЗИИЧто еще новенького в книжном море?ПЕРСОНАЛИИСпециально для любителей подробностей.

Василий Васильевич Головачёв , Вл. Гаков , Журнал «Если» , Николай Ютанов , Фред Саберхаген

Фантастика / Проза / Журналы, газеты / Научная Фантастика / Повесть