Знание-сила, 2000 № 02 (872)

С такими тезисами знаток Древнего Востока вошел в лагерь знатоков всемирной истории — и, конечно, наступил на многие любимые мозоли своих коллег. Задеты оказались Маркс и Тойнби, Рыбаков и Гумилев, а главное — великое множество жрецов «советской науки», привыкших получать ценные указания либо щелчки по носу только от чиновников из аппарата ЦК КПСС. Все это Дьяконов предвидел не разумом единым: ведь его отец погиб в репрессиях 1930-х годов! Оттого глобальная социальная модель Дьяконова увидела свет лишь в конце 1980-х — когда автор был уже не способен к жарким дискуссиям, к воспитанию новых аспирантов. Книга «Пути Истории» стала последним печатным трудом Игоря Михайловича, его научным завещанием и вызовом Судьбе. Жаль, что самый оригинальный и эрудированный из возможных критиков этой книги — Л.Н.Гумилев — не успел увидеть даже ее рукопись! Увы, заочный спор коллег и современников — не редкость в трагическом XX веке.

Но вот книге исполнилось пять лет; ушел из жизни ее автор. Что осталось? Какие проблемы оставило научное творчество И.М.Дьяконова грядущему XX веку? Пожалуй, важнее всего ПЕРЕХОДЫ от одной социальной формации к другой, от одного гамильтониана к другому — с иной симметрией и иным ансамблем возможных феноме нов. Можно вспомнить Аристотеля, который впервые описал три компоненты политического гамильтониана в Афинах: демократию, аристократию и монархию. Аристотель не заметил в чередовании этих компонент явной закономерности: на смену одной форме правления может прийти любая из ее соперниц. Через 200 лет Полибий наблюдал в Риме СИМБИОЗ всех трех форм власти, разделивших между собой экологические ниши в государстве. В нем исполнительная власть монархична (консулы, цензоры); законодательная власть аристократична (сенат), а источником политических новинок остается демократия: комиции и трибуны.

Столь же мозаично выглядит вся ноосфера Земли в роковом XX веке. Горсть стран с самой эффективной, быстро усложняющейся экономикой недавно вошла в восьмую (информационную) фазу социальной организации. Большая группа европейских стран пребывает в седьмой фазе: традиционном капитализме. Множество стран Евразии (включая Россию) представляют шестую фазу — имперское средневековье, пронизанное государственной религией. Нетрудно найти представителей раннего средневековья — и даже страны, возвращающиеся в него из шестой фазы (вспомним иранских революционеров 1979 года!). И так далее…

Кстати, биосфера Земли содержит еще более причудливые ценозы из видов, отражающих самые разные этапы биоэволюции.

Если так, то биология и социология составят (вместе с физикой) тройку лидеров науки XXI века. Возможно, они даже сольются воедино — как три ветви физики неустойчивых процессов в открытых системах. Главной проблемой такой науки становится моделирование (экспериментальное, понятийное и математическое) фазовых переходов между разными ценозами в биосфере и ноосфере. Зародыш такого перехода в простом человеческом коллективе был описан Л.Н.Гумилевым, как «пассионарная вспышка», рождающая КОНСОРций — динамичную команду активистов, сплоченных обшей недоброй судьбой и обменивающихся квантами таких социальных нолей, которые не наблюдаются в иных условиях. Лев Гумилев наблюдал эти вещи в роли норильского зэка и фронтового зенитчика; не удивительно, что его модель (гамильтониан консорция) заметно отличается от моделей Дьяконова и Шредингера, описывающих равновесные структуры!

Но стыковать эти модели нужно — хотя бы для того, чтобы человечество не погубило в XXI веке себя и биосферу Земли. Кажется, что все необходимые эксперименты уже поставлены в XX веке — с огромным риском и растратой всевозможных ресурсов. Остается осмыслить сделанное, представив неустойчивые траектории переходов в социуме столь же четко, как Игорь Михайлович Дьяконов представил устойчивые формации в тысячелетней истории человечества. Дорогу осилит идущий!

Перевод из Киплинга сделан И. М. Дьяконовым в 60-е годы (публикуется впервые)

Молитва перед окончанием службы

Бог наших праотцев Святый

Под чьею грозною Рукой

На флангах боевой черты

Мы правим пальмой и сосной -

О Боже, нас не покидай.

Забыть себя не дай, не дай!

Умолкнет лязг, утихнет глас,

Вождей и воев ждет конец -

Но жертва крестная за нас

Жива в смирении сердец?

О боже Сил! Не покидай,

Забыть себя не дай. не дай!

Растают флоты кораблей.

Не будет им маяк зажжен

И все величье прошлых дней

Падет как Тир и Вавилон-

Судья народов, дай нам срок.

Чтоб наш народ забыть не смог1

Себя самих хвалить легки.

Пьяны от власти и тщеты,

Мы пробуждаем языки.

Которым не был ведом ты

О боже Сил! Не покидай.

Забыть себя не дай, не дай!

За то, что полон он грехом.

Что верит в порох и металл,

Что на песке он строил дом, -

Тебя ж в хранители не взял, -

Что похвальбой сквернит он рот -

Прости, о Боже, твой народ!

Советуем прочитать