Знание-сила, 2004 № 12 (930)

В поэме Гомера совпадают не только географические реалии и бытовые детали, но и исторические факты, порой забываемые быстрее всего. Оказывается, Гомер был отлично осведомлен о расстановке политических сил в конце бронзового века. В его поэме Восток сражается с Западом, Аттика — с Анатолией. И именно их противоборство, как выясняется в результате археологических раскопок, было центральным конфликтом ойкумены на исходе бронзового века.

С одной стороны, Микенская Греция, — по Гомеру, к берегам Малой Азии двинулась армада из 1186 греческих судов, с другой стороны, альянс, объединявший 15 народов Малой Азии — фригийцев, ликийцев, пафлагонцев — и возглавлявшийся хеттами. Греческий десант был встречен у стен Трои, где развернулось, возможно, главное сражение этой войны.

Знаменитый русский философ и филолог А.Ф. Лосев говорил, что "ученые исследуют по Гомеру и ахейцев, и критян, и дорийцев, и ионийцев, исследуют целую историю племенных переселений, исследуют разные тонкие оттенки быта в течение целого тысячелетия". Поэмы Гомера заменяют тысячи канувших в Лету документов. И документы бронзового века, открытые археологами, подтверждают сведения Гомера и проливают новый свет на его поэмы. Вопрос, быть ли ему "отцом истории", становится неуместным. Так и видишь Гомера, жадно читающего старинные хроники, древнюю надпись или слушающего ее перевод, а потом строящего "прокрустово ложе" своего ритма.

У Гомера даже география сохраняет свой исторический колорит. В перечне кораблей, например, перечислены 178 населенных пунктов Микенской Греции. Уже во времена Гомера местонахождение некоторых городов и деревень было неизвестно. А вот при раскопках Фив найденные недавно таблички с текстами свидетельствуют, что в бронзовом веке эти поселения существовали и процветали. Перечень же Гомера близок торговым спискам, найденным на развалинах дворца в Микенах и датируемым XIII веком до новой эры.

"Гомер — поэт, вымышляющий свои рассказы, он фантазирует, а не сообщает".

Великое прошлое предков Гомера растворяется в непонятной вязи микенских значков и вернуть его к жизни невозможно.

Джазовые стандарты слепого маэстро

Для Гомера бронзовый век был его "античностью", временем расцвета культуры. Многолетние раскопки в Хаттусе, столице Хетгской державы (см. "ЗС", 2003, № 12), свидетельствуют, что архивы бронзового века необычайно обширны, а письменность широко распространена. В Хаттусе было обнаружено более двадцати тысяч клинописных документов, среди них — государственные договоры, дипломатические акты, царская переписка. В табличках также — подробное описание жизни хеттского общества в XIV — XIII веках до новой эры. Что же мешало стать знатоком подобных памятников и "фантазеру" Гомеру? Во всяком случае, немецкий историк Франк Штарке считает, что некоторые названия, упомянутые им, мелькают в хеттских документах. Современные историки, например, отождествляют Трою с хеттской "страной Труисой", а Илион — другое название Трои — с хеттской "Вилусой".

В выпущенной в 2001 году в Германии книге "Троя и Гомер" историк Иоахим Латач подчеркивает, что действие древнего эпоса разыгрывается среди "исторических декораций". Не верит в случайные совпадения и Манфред Корфман, вот уже полтора десятка лет занимающийся раскопками Трои: "Пока все говорит о том, что к Гомеру нужно относиться всерьез".

Среди ученых растет интерес к личности самого Гомера. Вот тут и открывается поле для фантазий! О нем практически ничего неизвестно.

Имеются, правда, девять античных жизнеописаний Гомера, но они, как отмечал А. Ф. Лосев, "наполнены сказочным и фантастическим материалом". Поэт якобы был незаконнорожденным сыном какой-то прядильщицы шерсти. В молодости перебивался с хлеба на воду и попрошайничал, распевая песни о древних богатырях. Был учителем. Ослеп. Умер от досады, что не мог разрешить загадку, которую ему задали два мальчишки-рыбака.

Современные историки давно считают так называемые биографии Гомера "досужим вымыслом". Будь он бродягой, скитавшимся по дорогам Малой Азии, откуда ему знать, как выглядели комнаты в царских дворцах и как одевалась знать? Много ли современные бродяги могут порассказывать об убранстве Эрмитажа или Кремля?

Гомер же — историков не покидает это ощущение — будто видел все это сам (о "слепоте" Гомера смотрите статью А. Портнова в "ЗС", 2002, № 7).

Время жизни Гомера не вызывает сомнений. Очевидно, он жил в VIII веке до новой эры, когда долгое безвременье прошло и Греция переживала экономический и культурный подъем. Широко развернулась торговля. На своих скромных весельных суденышках греки устремились к новым берегам (см. "ЗС", 2001, № 3). Одни спешили на запад, в Сицилию или Массалию, другие — на восток, в Малую Азию или Северное Причерноморье. У истоков этого "греческого Возрождения" и высится фигура Гомера, последнего поэта бронзового века.