Зодчий. Жизнь Николая Гумилева

Ты правишь надменно, сурово и прямо.Твой вздох — это буря. Твой голос — гроза.Пусть запахом меда пропахнет та яма,В которой зарыты косые глаза.Пусть мертвые пальцы на ангельской лире,Как прежде врезают свой пламенный след,И пусть в Твоем царственном, сказочном миреОн будет небесный, придворный поэт.1921

Поминальное

Я напрасно ходила в болотном лесу,Я напрасно искала на Лисьем Носу,Ты холмом безымянным в лесу не поднялся,И жасмином цветущим не стал —Ты в пучину морскую стрелою ворвался,

Грозный смерч над собою поднял.И содрогнулись горы, закричала сова,И рябина упала вся в кровавых слезах,Ты виновным ушел безо всякой вины,И накрыла тебя у луны на глазахПрибалтийская пена волныВся в брабантских твоих кружевах.1985

Узел

В этом круглом, белом танцевальном залеНа полу еще паркетном и зеркальномЯнтари мои, как льдинки, грохоталиИ, катясь гурьбою под столы и кресла, исчезали.И тогда поэты весело и дружноНа паркет ложились — янтари искали,Как ловцы таинственных жемчужин

В бездне моря счастье добывали.И любимый наш Учитель падал на коленоИ, мешая вместе и стихи, и прозу,Сам с улыбкой гордой и всегда надменнойМне янтарик каждый подавал, как розу.А потом другое, страшное виденье.В этом самом доме, в пестрой галерееОбухом убило чье-то откровеньеО расстреле диком, всем на потрясенье.Нет улыбки гордой и всегда надменной —Это было, было в доме на ЛитейномВ мавританском стиле, богача Мурузи.Но и то, другое, — тоже на Литейном,В доме — саркофаге душам убиенным.А колдунья-память эти два виденьяЗавязала крепко в цепкий, вечный узел.1990

Вера Лурье

На смерть Гумилева

1

«Никогда не увижу вас».Я не верю в эти слова!Разве солнечный свет погас,Потемнела небес синева?Но такой же, как все, этот день,Только в церкви протяжней звонят,И повисла черная тень.Не увижу тот серый взгляд!А последней зеленой веснойОн мимозу напомнил мне…Подойду и открою окно:От заката весь город в огне.

2

Слишком трудно идти по дороге,Слишком трудно глядеть в облака,В топкой глине запутались ноги,Длинной плетью повисла рука.Был он сильным, свободным и гордым,И воздвиг он из мрамора дом,Но не умер под той сикоморой,Где Мария сидела с Христом.Он прошел спокойно, угрюмо,Поглядел в черноту небес.И его последние думыЗнает только северный лес.1921–1922

Осень

На смерть Гумилева