Золотая формула

Надо было крепко и надежно сидеть в номенклатурной обойме, чтобы тебя принимали в домах, расположенных на главных улицах и проспектах столицы.

Он и сидел. Прочно. И надежно. Да, действительно, его мать была прачкой, но какой!.. Она заведовала банно-прачечным трестом, в котором трудилось около тридцати тысяч работниц. Если бы все это происходило в царской России, она имела бы чин тайного советника. То есть была бы штатским генерал-лейтенантом. Да и отец, если на то пошло, не был простым животноводом: он был героем социалистического труда и заместителем министра мясомолочной промышленности.

…В молодости Петька обожал розыгрыши, жертвами которых становились даже матерые университетские преподаватели. Один такой розыгрыш, литературно приглаженный, я предлагаю вниманию читателя. Итак…

«Преподаватель военной кафедры, отставной полковник, издает вздох облегчения. Он только что закончил читать лекцию об отравляющих и нервнопаралитических веществах. Два часа – не шутка. Чесать языком столько времени – испытание серьезное.

Полковник, удовлетворенно насвистывая, опускает конспект на дно объемистого портфеля, из брючного кармана извлекает носовой платок, любовно разворачивает его, прикладывает к носу и с шумом начинает прочищать нос. Затем, не отнимая платка от лица, повеселевшими глазами обводит аудиторию.

– Ну что, господа студенты, вопросы есть? – бодро спрашивает он.

Студенты устало крутят головами. Какие могут быть вопросы после четырех «пар»?

И тут студент-второкурсник Петька Соловьев, обычно спавший на унылых лекциях полковника, внезапно просыпается и с места выкрикивает:

– Разрешите обратиться!

Сокурсники поворачивают головы и во все глаза смотрят на Петьку. Они-то знают, что тот проснулся неспроста.

– Руку тянуть надо! – недовольно гундосит полковник из-под платка.

– Простите…

– Т

оварищ полковник!

– Простите, товарищ полковник.

– То-то же… Ну, обращайтесь, – милостиво разрешает преподаватель; он аккуратно складывает платок и промокает им лысину.

– Скажите, пожалуйста, товарищ полковник, – говорит Петька, голос его звучит торжественно и слегка трагично, – что будет, если наши враги в

качестве оружия массового поражения применят фенолфталеин?

Лектор вжимает голову в плечи: слово «фенолфталеин» он слышит впервые. Лицо его багровеет. Полковник опять разворачивает платок, опять прикладывает его к носу и начинает лихорадочно сморкаться.

При этом он смотрит на студента глазами, полными ненависти.

Проходит минута, затем – другая.