Золотая лихорадка

— Там коробочка, нашёл? Прочитал? Это по-французски, написано: «Счастливого пути». Дай-ка…

Подросток достал коробочку с надписью «Бон Вояж», и сестра смогла даже поднять правую руку, только удержать коробочку не смогла. Подросток открыл её:

— Это ведь «скорость»,[5] точно? — Он налил в стакан минеральной воды и, приподнимая правой рукой голову сестры, положил её себе на колени. Сунул в рот таблетку «скорости» и прижал к губам край стакана — сестра глотнула. Действительно, два передних зуба у неё были сломаны.

— Есть кто-нибудь в «Вегасе», кому ты доверяешь?

Подросток опустил голову сестры на пол и задумался.

— Может, Хаяси? Не годится? Неужели никого… Кто-то взрослый, кому можно верить…

— Есть! — отозвался подросток.

— Кто?

— Как насчёт Канамото?

— Ах, этот… Ну, пусть Канамото. Завтра позовёшь его?

Подросток кивнул.

— Слушай, а действует! «Скорость»…

Подросток хотел взять таблетку и себе, но только рука его потянулась к коробочке, как в поле зрения появился брат. Его лицо точь-в-точь напоминало прибитое к стене чучело головы оленя, рот был широко растянут, но не в крике или стоне, а так, словно он собирался проглотить нечто, находящееся на значительном удалении, глаза же готовы были выпрыгнуть из орбит от ужаса и тоски, словно он только что попал в ужасную аварию и чудом спасся. Подросток подошёл к брату, зажал в ладонях его голову и позвал:

— Братик Ко!

Всё тело брата замерло, словно окоченело. Большими пальцами подросток прикрыл брату глаза и собрал вместе губы, как будто лепил рожицу из пластилина. Потом он обнял брата и тронул за плечо, собираясь отвести наверх, — брат открыл глаза и посмотрел на подростка. Подросток закусил губу: брат упрекал его… И в эту минуту где-то у него из-под ног послышалось шелестящее: «Хи-хи-хи…» Он обернулся — по полу расползался смех сестры, выступивший у неё на губах, точно пена.

Был ли он сам внутри картинки или же рассматривал изображение, находясь за рамкой? Казалось, что он может свободно перемещаться внутрь или вовне, но при этом нельзя было отделаться от ощущения, что в левом верхнем углу картинки слабой тенью маячит его голова, которая за всем наблюдает. Подростку часто снилось, что он спит и видит сон.

Сейчас он видел сон. Тигр, жираф, медведь, страус, обезьяна — все звери спали. Только мыши-полёвки шныряли туда-сюда. Подросток шёл между спящих зверей в сторону дикой лошади. Подумав о том, что лошадь тоже видит сны, подросток проскользнул в лошадиный сон. Видны были тени людей, стоявших кружком. Когда подросток приблизился, оказалось, что тени заглядывали в какую-то яму. Одна тень развернула газетный свёрток, который был у неё в руках, и оттуда показались большие отрубленные головы лягушки, шимпанзе, дельфина и овцы. Тени стали кидать эти головы в яму. Подросток оглянулся — все звери продолжали спать. Проснитесь! В тот момент, когда он напряг связки, чтобы закричать, раздался стук и срубленная голова лошади со страшной скоростью покатилась в яму, превращаясь в голову самого подростка. А-а-а! Грудь подростка защемило от ужаса, и он попытался успокоить себя, что это сон. Теперь он оказался перед рулеточным столом в том самом здании, в «точке». Худой бритоголовый продавец наркотиков, кажется, сидел рядом. Подростку хотелось удостовериться, надета ли на нём белая футболка и серые тренировочные брюки, но почему-то именно одежду никак нельзя было рассмотреть. На рулетке вместо цифр были только бледные надписи «yes» и «no». Подросток поднялся с места и, обойдя помещения «точки», все из голого бетона, зашёл в комнату без дверей. Это была больничная палата. Совершенно голая женщина лежала на спине под капельницей, к руке тянулась трубка. Женщина непрестанно сводила и разводила ноги, внимательно глядя на подростка. Буквы уличных неоновых вывесок сквозь оконное стекло отсвечивали на лоно женщины. Подростку нужно было рассмотреть её лицо, и он приблизился к кровати. В комнате мигала синяя лампа для отпугивания насекомых, поэтому лица он так и не увидел. Стремясь во что бы то ни стало выяснить, кто такая эта женщина, подросток подошёл ещё ближе — её руки и ноги обвили его, впиваясь с неистовой силой, и чем больше он отбивался, тем сильнее его сдавливали. Подросток издал вопль ужаса.