Золотая тетрадь

— Нет, тупой ты болван, это — единственный случай, когда я думаю именно о них. Это их дом. Джексон никогда не найдет другого такого места, где ему разрешат жить вместе с семьей. Ему придется устроиться куда-нибудь на работу, а его семье придется вернуться в Ньясаленд.

— Очень может быть, — сказал Вилли. — И они станут жить так же, как живут все африканцы, вместо того чтобы входить в меньшинство, составляющее полпроцента, если полпроцента таких, как он, вообще наберется.

Вскоре открылся бар, и Джордж пошел выпить. С ним был Джимми. Кажется, я забыла упомянуть самое главное — Джимми сильно огорчил миссис Бутби. Это произошло в предыдущий уик-энд. Джимми в присутствии миссис Бутби обнял Пола и его поцеловал. Он был пьян. Миссис Бутби, женщина неискушенная, была этим чрезвычайно шокирована. Я попыталась ей объяснить, что правила поведения и степени допустимого, принятые в колонии, отличались от того, что было принято в Англии, но с того дня она без отвращения смотреть на Джимми уже не могла. Она ничего не имела против того, что он регулярно напивался, что он ходил небритый и выглядел при этом действительно неприятно с этими его двумя полузажившими шрамами, просвечивавшими сквозь желтую щетину, что он везде слонялся в расстегнутом военном кителе без воротничка. Все это было в порядке вещей; настоящий мужчина и должен напиваться, ходить небритым и пренебрегать заботой о своей наружности. Она обращалась с ним мягко и даже как-то по-матерински. Но слово «гомосексуализм» поставило Джимми за грань того, что она считала допустимым. «Полагаю, это то, что принято называть гомосексуализмом», — сказала она, произнеся это слово так, словно оно уже само по себе было пропитано ядом.

Джимми с Джорджем сильно напились в баре, и к тому времени, как начались танцы, они оба успели впасть в какое-то слезливо-нежное и чувствительно-сентиментальное состояние. Когда они пришли в большую комнату, она была уже заполнена почти до отказа. Джимми и Джордж стали танцевать друг с другом; со стороны Джорджа это было пародией на отношения такого рода, а у Джимми был по-детски счастливый и беззаботный вид. Они сделали всего один круг, но этого оказалось достаточно. Рядом с ними тут же появилась миссис Бутби, похожая на тюленя в своем облегающем платье из черного атласа, с лицом пылавшим от возмущения. Она подошла к этой парочке и сказала им, чтобы они убирались прочь, в те места, где их отвратительное поведение считается допустимым. Никто даже не заметил этого небольшого эпизода, и Джордж посоветовал ей не быть глупой стервой и тут же пригласил на танец Джун Бутби. Джимми остался стоять на месте, беспомощный, с приоткрытым ртом, он очень напоминал маленького мальчика, которого отшлепали, а он не понимает — за что. Потом он одиноко побрел куда-то в ночь.

Мы с Полом танцевали. Вилли и Мэрироуз танцевали. Стэнли и миссис Лэттимор танцевали. Мистер Лэттимор сидел в баре, а Джордж время от времени покидал нас, чтобы нанести визит в свой фургончик.

Мы все вели себя гораздо более шумно и издевательски, чем когда-либо раньше. Думаю, мы все понимали, что это наш последний уик-энд в «Машопи». Однако никакого решения о том, что мы сюда больше не приедем, принято не было; точно так же, как никогда не принималось официального решения, что мы сюда будем ездить. У всех было ощущение скорой утраты; отчасти потому, что Пол и Джимми скоро должны были получить назначение и покинуть лагерь.