Золотко в космосе, или #держи_ведьму

Хорошо бы найти воду. В скафандре есть генератор, но энергию батарей надо экономить. Есть еще определитель химсостава и обеззараживатель. И мне повезло, что состав воздуха Детинца близок земному, и я могу тут дышать. И Аррадор мог, вспомнила я расколотый шлем аль-тара. Ничего удивительного, дракониды, точнее, иррийцы настолько похожи на людей, что можно запросто перепутать, пока не познакомишься ближе. Люди все-таки более… человечны.

С такими мыслями я осторожно прошла вправо по карнизу, тянущемуся от скального выступа и замерла: с этой точки открылся склон, изрытый черными провалами пещер, и у многих из них перед устьем были широкие площадки. Гнездовье! Нетрудно догадаться, куда стремился умирающий дракон, и куда делись его сородичи. Я насчитала полсотни пещер!

Плохо. Если сюда сунется брат, его сожрет эта дикая стая.

Пока меня никто не заметил, я ретировалась и решила разведать местность с другой стороны. Там и карниз был шире.

Странно, что выступ, выбранный Чароитом в качестве последнего пристанища, не был соединен с пещерой. А может, потому и место такое глухое выбрано, что дракон знал о своей близкой смерти?

Мне снова стало его невыносимо жаль. Проходя мимо, я погладила удивительно твердую, гладкую и холодную кожу драконьего носа. И заметила, что тусклые мертвые глаза, полоска которых была видна через приоткрытые веки, тоже почернели. Надо бы опустить ему веки по нашему славянскому обычаю, но сил моих на это не хватило, словно дракон закаменел.

Я отправилась налево от выступа. Карниз под ногами вскоре резко расширился и перешел в язык скального выступа, отполированного как зеркало. Он висел над бездонной пропастью. А в скале над ним виднелась огромная, сужавшаяся кверху трещина, куда вошел бы целый собор вместе со шпилями. И на этой стороне горы, гладкой как каток, других пещер не было видно.

Я вытащила лазерный нож, пожалела, что шлем с встроенным фонариком где-то потерян, а у моего карманного за ночь работы села батарея, и медленно, оглядываясь, вошла в невероятной величины расщелину.

Не рискуя выйти на середину огромной пещеры, я держалась близко к правой стене. Идти было трудно: под ногами громоздились мелкие и крупные каменные обломки, показалось даже, что и чьи-то кости белеют, но останавливаться и рассматривать не стала. Чем дальше вглубь горы, тем более гладкими становились стены, словно оплавленными, и тем сильнее они светились.

В конце гигантского зала стало вполне светло, словно пасмурным днем, и я заметила на стенах линии — грубые, как будто их прочертили непослушными драконьими когтями. Они складывались в причудливые фигуры, и при богатом воображении можно было увидеть в них и парящих драконов, и сидящих, и даже дерущихся. Но что самое странное: в ломаных линиях просматривались и человеческие фигуры, определенно женские, в платьях, с длинными развевающимися волосами. Всадницы? Добыча? Жертвы? Или игра воспаленного воображения?

Никаких боковых отнорков я не заметила, пещера слегка сужалась, в конце оканчивалась полукруглым тупиком, и там обнаружилась еще одна странность — круглый плоский камень метра три диаметром и высотой мне до середины бедра. На темно-серой гранитной поверхности тоже виднелись насечки рисунка и глубокие желобки. Жертвенник? У неразумных диких ящеров?

Я обошла вокруг камня. Больше в пещере ничего интересного не было. Никаких драконьих сокровищ.

Какой-то посторонний звук нарушил безмолвие. Я остановилась, напрягая слух. Не показалось: откуда-то доносилось журчание ручья. И мне сразу невыносимо захотелось пить. Да и желудок давно уже требовал его наполнить хоть чем-то.

Ручей оказался подземным: я его слышала, но не видела, и это довело меня до бешенства. Я даже попыталась ковырять скалу ножом, но, разумеется, ничего не добилась. Жажда стала невыносимой. Я облизала пересохшие губы. Надо было возвращаться. Вдруг меня уже нашел Ярослав?

Конечно, умом я понимала, что за час с небольшим, пока я осматривала пещеру и пыталась расшифровать рисунки, мой брат вряд ли добрался до планеты и разыскал меня, но на сердце стало очень неспокойно, и я заторопилась к выходу почти бегом.

Внезапно в пещере потемнело: огромная тень закрыла выход. Раздался скрежет когтей по камню. Драконы. Попалась. И спрятаться негде!

30

Я пятилась от угольно-черной громады, вползавшей в пещеру, и понимала, что шансов никаких. Вздернутая верхняя губа зверя, ощерившаяся пасть, жуткие, ослепительно белые на черном фоне клыки, величиной с мою руку. И кошмарные глаза, в которых клубилось рваное черно-оранжевое пламя. С пасти тоже срывались клубы удушающего дыма. Я закашлялась и второй раз пожалела о потерянном шлеме. Надо будет сказать Аррадору, если когда-нибудь увижу, что в конструкции скафандра явная лажа.

Дракон утробно зарычал.

Я уткнулась ногами в твердое препятствие. Камень-жертвенник. Сейчас он меня тут и сожрет на тарелочке. Может, драконы тут совсем не дикари, и добычу предпочитают кушать с тарелки, хорошо прожаренную.