Золото пахнет мёдом и перцем

Пока она думала, как ловчее его скинуть, фей сумел взобраться на свою леталку, и, уходя от атаки, нырнул вниз, ниже уровня крыш. Они летели над улицами, лавируя между троллейбусными, трамвайными и прочими проводами, столбами и перетяжками. Янка ногой задела треугольный дорожный знак, он завертелся, пугая водителей. Фей, обернувшись на шум, чуть не врезался в столб, отвернул в последнее мгновение. Янка пролетела под зонтом лотка с напитками. Успела схватить бутылку газировки. От бутылки фей тоже увернулся.

– Мама, мама, смотри! – закричал какой-то мальчик, показывая на них пальцем.

Мама подняла голову, когда они уже пронеслись мимо.

– Мама, там дяденька летел, и девочка с ним!

Мама ещё раз посмотрела на небо, и пошла дальше, сердито дёрнув сына за руку.

Фей устав вилять, снова поднялся выше, над домами, и летел, надеясь только на скорость. А Янка уже не пыталась забодать его гвоздями. Как ни странно, сумасшедший полет над Москвой, над которой, как говорила Эмма, никто не летает, её успокоил. По крайне мере, она вспомнила, что её задача не сбросить этого фея на землю, а узнать, где их мерзкое гнездо. Янка очень надеялась, что туда он и летит. Прятаться.

Но летел как-то странно.

Прямо, поворот на девяносто градусов, снова по прямой, снова поворот. А, ну конечно! Это не московский фей, он летит над городом как над картой, не знает, где можно срезать. И подлетают они… Точно, это Сокольники. Янка была в этом парке, который недалеко от её дома, миллион раз, но сверху видела его впервые и узнала с трудом.

Фей пролетел над главными воротами, а Янка, по привычке, чуть не врезалась в решетчатую дверь. Он свернул налево, замелькал между деревьями над дорожкой, и на бреющем полете влетел, не останавливаясь, под основание бассейна, в котором летом плавали круглые лодочки.

* * *

Янка успела затормозить. Она этот аттракцион знала, но не очень любила. Медленные эти лодочки. От нижнего края бассейна до земли метра полтора, его основание обёрнуто синим пластиковым занавесом, за ним пустое пространство, и оттуда слышалась ругань. Янка посмотрела по сторонам. Никого. Осень, рабочий день, точнее, уже вечер, аттракционы закрыты. Бассейн этот пустой. Но где-то должен быть сторож. В таких местах обязательно есть сторож. Где же он? Он её увидит, подойдёт и поможет, если что.

– Тряпка, слюнтяй!

Звук звонкого шлепка.

– Как ты мог её сюда привести! Ты понимаешь, какое доверие я тебе оказала, взяв тебя в Москву?!

Невнятное бормотание. Снова шлепок. У Янки аж в ушах зазвенело, такой громкий.

– Ты гнил в подъезде, когда я тебя оттуда вытащила!

«Так вот почему я его не узнала, он из подъездных феев, я его не видела в фейской квартире», – подумала Янка.

– Бу-бу-бу-бу, – оправдывался фей.

– Да, это я тебя выгнала в подъезд. Но я же тебя и простила. И дала возможность исправиться.

«Выгнала в подъезд? Да это же Клавдия! – поняла Янка. – Я нашла то самое место!»

Она достала сотовый телефон, раскрыла и нажала кнопку вызова всех гномов. Гудки.

– Эй, слышите вы меня! Эй, давайте в Сокольники, они здесь, Клавдия здесь, быстрее сюда, – говорила Янка, прикрыв рот рукой. – Что? Ловите такси, как я вам говорила, шофёру скажете: в парк Сокольники, к главному входу. Через ворота, по дорожке налево, где детские аттракционы. А там увидите. Всё. Давайте быстрее. Только не забудьте проявиться, когда ловить будете. Да, Малыш, ты молодец, что всё услышал в этой штуке. Пока.

– Делай, что хочешь, – продолжала бушевать за пластиковым занавесом Клавдия, – но чтобы духу её здесь не было! Убрать, устранить! Мы можем потерять всё! Из-за этой девчонки мы лишились королевства. И снова она путается под ногами. Если она нам помешает, виноват будешь ты! И я сотру тебя в самый мелкий порошок, а порошок развею над этим ужасным городом. Ты понял, мешок с огрызками?

Шлепок!

– Бубубу, – ответил мешок с огрызками.

Янка отбежала подальше, туда, где стояли вертолётики, самолётики и лошадки, которые двигались под музыку, если бросить в них жетон. Спряталась за кассу. И принялась наблюдать.

Минут через десять со стороны аттракциона с лодками послышались шаги. Показался сторож, в зелёном плаще, расстёгнутом, но с накинутым капюшоном. Под плащом видна чёрная форма охранника.

– Яна! – почему-то шёпотом позвал сторож. – Яна! Ты здесь?

– Здесь, – ответила Янка, выходя из-за будки. А откуда вы меня знаете? Вас Эмма послала?

Сторож молча и быстро подошёл к ней. Протянул руку, как будто хотел поздороваться, Янка автоматически протянула руку к нему. И даже моргнуть не успела, как он схватил её за запястье. Так сильно, что она и не попыталась вырваться, испугалась, что рука сломается.

– Нет, – сказал сторож, – меня послала не Эмма. Меня послала Клавдия.

Левой рукой он откинул капюшон. На худой щеке горел красный отпечаток ладони, след от пощёчины бывшей королевы.

«Самое обидное, – подумала Янка, – я сама позвала сюда гномов, они всех переловят, и всё из-за меня».

Переодетый охранником фей дёрнул её за собой.

* * *