Золотой город

— А когда костер догорел, я увидел кое-что еще. Глаза, горящие в темноте. Только глаза, и ничего больше. Эти глаза не мигали и не двигались. И все же я чувствовал их приближение. А потом услышал утробный рык. В лицо мне полетела пыль, и глаза защипало. Я рухнул на землю, от ужаса даже не в силах кричать. Не помню, как я добрался домой. У меня началась лихорадка, и несколько дней я не мог встать. Наконец меня положили на телегу и повезли в Сидэ, в больницу. Доктор сказал, у меня тиф. Но мои родственники знали, что недуг мой совсем иного рода и лекарствами тут не поможешь. Они ушли из больницы, оставив бабушку за мной присматривать. А через пару дней я пошел на поправку. К великому удивлению врачей.

Бейудзин снова погрузился в молчание.

— Вернувшись в больницу, родственники рассказали мне, что они делали в эти дни. Они отправились к Тенистой Скале, позвав с собой лучшего деревенского следопыта. Тот разглядел на земле волчьи следы, которые привели их в уединенное место далеко от Нанковип. Там они увидели хижину, в которой скрывался… не знаю, как назвать его… думаю, вы бы назвали его человеком. Стояла глубокая ночь, и он спал. У моих родственников не было выбора. Они убили его, не дожидаясь, пока он проснется. Всадили в него множество пуль, — добавил старый индеец, помолчав.

— А откуда они узнали, что именно он убил вашего деда и навел на вас порчу? — спросил Смитбэк.

— Рядом с этим человеком лежал мешок, наполненный всякими штуковинами, нужными для колдовских ритуалов. Там были корешки, растения, насекомые, которых используют только люди-волки. Для всех прочих людей они являются табу. А еще они нашли порошок, полученный из трупа. И… куски сухого мяса… человеческого мяса.

— Но я так и не понял, каким образом… — Смитбэк не решился продолжить, и вопрос его повис в пустоте.

— Кто это был? — спросила Нора.

Бейудзин хранил молчание, словно не расслышав. Лишь через некоторое время он повернулся к ней. Глаза индейца возбужденно сверкали во мраке.

— Вы сказали, с трупа каждой лошади было срезано пять кусков кожи — один на лбу, два по бокам и один на животе. Вы знаете, почему именно оттуда?

— Нет, — пробормотал Смитбэк.

— Я, кажется, догадываюсь, — пересохшими губами прошептала Нора. — Именно на этих местах лошадиная шерсть образует завитки.

Ночь окончательно вступила в свои права. Звезды все ярче разгорались на темном бархате неба. Где-то вдали, в каньоне, протяжно запел койот. Ему ответил другой.

— Не стоило вам рассказывать, — проронил Бейудзин. — Это мне добра не принесет. По крайней мере, теперь вы, надеюсь, поняли, что вам нужно уходить отсюда как можно скорее.

— Спасибо за помощь, мистер Бейудзин. — Нора тяжело вздохнула. — Не стану скрывать, ваша история вселила в меня тревогу. Говоря откровенно, у меня душа в пятки ушла. Но я не могу бросить исследования. Поиски этого древнего города стоили жизни моему отцу. И я обязана завершить дело, которое он начал.

Ответ ее явно поразил старого индейца.

— Ваш отец погиб в этих местах? — уточнил он.

— Вероятно. Судьба его никому не известна, а тело так и не было найдено.

Выражение лица Бейудзина заставило ее насторожиться.

— Вам что-нибудь известно об этом? — спросила она дрожащим голосом.

— Ничего.

Старый индеец резко поднялся. Возбуждение, охватившее его, казалось, возрастало с каждым мгновением.

— Просто мне жаль, что ваш отец погиб. Прошу вас, подумайте над тем, что я вам рассказал.

— Я бы не смогла выбросить ваш рассказ из головы, даже если бы очень захотела, — усмехнулась Нора.

— Вот и хорошо. Пожалуй, мне пора ложиться. Вставать рано, так что простимся прямо сейчас. Лошадей отведите к ручью, там много травы. Завтра мы уже не увидимся, так что завтрак приготовьте себе сами.

— Но разве мы… — начала было Нора.

Однако старый индеец, не дослушав, пожал им руки и торопливо раскатал спальный мешок.

— Будь здесь дверь, я бы сказал, что нас за нее выставили, — тихонько прокомментировал Смитбэк.

Они вернулись к лошадям, расседлали их, напоили и оставили пастись у ручья. На ночлег путешественники устроились в дальнем конце плато.

— Ну и тип. — Смитбэк развернул спальный мешок. — Сперва до чертиков напугал нас своими байками. Потом внезапно заявил, что ему пора баиньки. А то, что нас теперь до самого утра будут мучить кошмары, его совершенно не касается.

— А вы заметили, в какой момент он решил от нас отделаться? — задумчиво произнесла Нора. — Когда разговор зашел о моем отце.

— Кстати, он так и не сказал, к какому племени принадлежит.

— Думаю, нанковип. Он же из их деревни.

— Как я понимаю, рассказы о магии и колдовстве до сих пор в ходу среди индейцев. А вы в это верите?

— Я верю в то, что зло обладает большой силой, — откликнулась Нора. — Но что до людей-волков, которые наводят порчу при помощи трупного порошка… По-моему, все это смахивает на страшные сказки. Скорее всего, колдовство — это всего лишь жуткая игра, при помощи которой кто-то рассчитывает до смерти напугать нас. Прогнать прочь из Квивиры и завладеть сокровищами этого города. А ценностей там на несколько миллионов долларов.