Золотой город

Вынырнув из глубокой тени, косматые фигуры оказались на узком плато из песчаника. Далеко внизу, в долине, возбужденно ржали и переминались с ноги на ногу потревоженные лошади. Нынешней ночью незнакомцы не станут причинять им никакого вреда. Они проскользнули мимо ковбоя, охранявшего животных. Тот задремал, не выпуская из рук винтовки. Беззащитное его горло белело в темноте, и разорвать его не составило бы ни малейшего труда. Но они не стали делать и этого. Время маленького усатого человека еще не пришло.

Со звериной ловкостью ночные путники взбежали на широкое плато, нависшее над долиной. Они старались держаться в тени, избегая открытых участков, залитых бледным лунным светом. Тяжелые звериные шкуры, покрывавшие их тела, свисали до земли и задевали за камни. Два силуэта двигались бесшумно, подобно призракам.

Внезапно они, словно по команде, остановились. Перед ними темнел провал, подобный огромному колодцу. Тайная долина на пороге Квивиры. Далеко внизу играл лунным серебром ручей, вьющийся по дну узкого каньона, а в долине, испуская прощальное мерцание, угасал костер. Слабый запах дыма растекался над спящим лагерем.

Две пары глаз следили попеременно то за костром, то за человеческими фигурами, лежащими поблизости в спальных мешках.

В лунном свете без труда угадывались очертания нескольких палаток, стоявших поодаль. Не зная, сколько людей спит в палатках, пришельцы пока не могли сосчитать всех участников экспедиции. Неподвижно замерев, они долго смотрели вниз, затем устремились дальше, скользя по самому краю обрыва.

Снизу доносились самые разнообразные звуки. Протяжный крик совы, журчание воды в ручье, шелест листьев, перебираемых ночным ветром. Путники, подобно ловким, быстрым животным, двигались совершенно бесшумно, время от времени останавливаясь и бросая взгляды на людей, спящих в долине. По веревочной лестнице они взобрались, не нарушая тишины, если, конечно, не считать одного-единственного приглушенного звяканья, изданного серебряным поясом под косматой шкурой.

Пришельцы замерли, внимательно рассматривая приборы, установленные на каменном выступе.

Затем один из них, скользнув к самому краю обрыва, застыл над сплетенной людьми дорожкой, исчезавшей в темноте. Лагерь располагался прямо под скалой, где укрылись незнакомцы, и костер, отделенный от них восемью сотнями футов, казался отсюда до странности близким. Ночной путник долго смотрел на угасающий огонь, мерцавший в ночи подобно злобному красному глазу. Где-то в глубине его существа зародился звук, похожий на утробный стон, постепенно перешедший в заунывное бормотание. Он повернулся к приборам.

Через десять минут все закончилось. Быстрые и бесшумные, как тени, незнакомцы устремились дальше. Тайная древняя тропа, змеей извивавшаяся в расщелинах, привела их к узкому каньону. Вряд ли кто-нибудь из непосвященных сумел бы разглядеть спуск, укрытый среди камней и уходивший вниз почти отвесно. Снизу доносился шум водопада. Ручей, журча меж скал, спешил в реку Колорадо.

Наконец путники оказались на песчаном дне. Сквозь марево, рожденное падающей водой, они протиснулись между высоких стен к выходу и заскользили по долине, по-прежнему стараясь держаться в тени. Две косматые тени остановились рядом с первым членом экспедиции. Человек крепко спал, повернув к небу лицо, в лунном свете принявшее мертвенно-серый оттенок.

Запустив руку под меховое одеяние, один из незнакомцев извлек крошечный мешочек. Сшитый из человеческой кожи, под луной он словно испускал потустороннее, призрачное сияние. Развязав кожаную тесьму, незнакомец с великой осторожностью вынул два предмета — костяной диск и древнюю трубку из ивы, с проточенной по всей ее длине спиральной канавкой. Несколько раз он перевернул диск, тускло блеснувший в темноте. Затем, приложив трубку к губам, ночной путник нагнулся над спящим. Порыв ветра нагнал облака, пеленой закрывшие ночное светило. Два призрачных силуэта скользнули к стене и растворились в ее густой тени.

37

Питер Холройд внезапно проснулся от собственного кашля. Проведя рукой по лицу, он ощутил под ладонью сухую пыль. Наверное, ветром нанесло. А может, грязь, глубоко забившись в поры днем, выходит теперь, во время сна, вяло подумал Питер. Он сел и отряхнулся.

Но нет, его разбудила не только пыль. Сквозь сон Холройд слышал какой-то странный звук. Казалось, сама земля испустила слабый стон. Наверное, все-таки приснилось. Тем не менее странно, никогда раньше он не слышал ничего подобного. Его сердце до сих пор бухало в груди кузнечным молотом.

Он вылез из спального мешка и огляделся по сторонам. Месяц исчертил лагерь серебристыми линиями. Питер переводил взгляд с палатки на палатку. Все спокойно, несколько человек, спавших на земле в мешках, не шевелились.