Золотой пуд

— Да он, гад, всю рыбу сожрал! Я вышел из машины, отошел немного и только стал отливать, а он, падлюка, прямо передо мной рыбу жрет!

В это время Юра развернул «УАЗ» и направил фары на мешки с рыбой. Подошли поближе, и все разразились матом. Все мешки были разодраны, из них вываливалась распоротая, обезображенная рыба.

— Вот сволочь, он только самок выбирал и икру жрал, всю рыбу испохабил! — заметил Николай.

Отругавшись, переложили оставшуюся целой рыбу в новые мешки и уложили их под «УАЗ». Наказав Юре не спать, разошлись по своим местам. Синегоров раз ворошил угли, подложил сухих веток из-под спальни ка и улегся снова на песок. Михалыч так и не пошевелился. Утром он долго не мог поверить, что их рыбу пожрал медведь, и, только увидев разодранные мешки и рыбу, изумился:

— Как же я ничего не слышал?

— Да ты храпел сам, как медведь, — съехидничал Синегоров.

— А мог бы и нас сожрать, — заметил Михалыч.

— Да, тебя бы первого, вон какой живот отрастил!

Вконец расстроившись, Михалыч, даже не допив чай, приготовленный Синегоровым, пошел к соседям, которые выбрались из палатки и начали налаживать костер. Вернулся он через 15 минут и уже в Другом настроении. Радостно улыбаясь, налил себе чаю и рассказал про соседей. Подойдя к ним, Михалыч поведал про ночного разбойника и спросил, не слышали ли они криков. Мужики легли спать поздно и ничего не слышали. Вдоволь насмеявшись, они решили показать Михалычу свой улов, лежавший у задней стенки палатки. Обошли палатку и остолбенели! Все мешки были разодраны, и вокруг валялась обезображенная, вспоротая и без голов рыба.

— Видели бы вы их! — закончил Михалыч свой веселый рассказ.

— Ну ничего, мужики, за день еще наловим, — успокоил всех Николай.

Но за весь день в сеть влетело пять или шесть кетин, и на этом рыбалка закончилась. Возвращаясь домой, остановились на два часа перед подъемом на перевал и набрали еще по ведру грибов. Всю дорогу вспоминали ночной переполох и веселились от души. Да еще вдруг Михалыч вспомнил анекдот: едет повозка по дороге, останавливает ее на перекрестке человек и спрашивает возницу: «То Таллина талеко?» — «Нет, не талеко, часа полтора, сатись». Сел мужик в повозку и поехал. Через полтора часа спрашивает опять: «То Таллина талеко?» — «Теперь талеко, часа три».

Хохотали всю дорогу.

Волки

— Ну что, выяснил? — спросил Синегоров.

— Какая-то хреновина получается, — ответил Пал Палыч, — все что-то знают, что-то в воздухе носится, два кэгэ вроде бы, но где?

Матвеич задумчиво покрутил в руке деревянную линейку. Вот уже три дня как они с Пашей Захарченко получили туманную информацию, что кто-то привез в поселок 2 килограмма промышленного золота и собирается его продать, но никаких подробностей известно не было. Тем не менее они чувствовали, что действительно кто-то привез золото. Но кто? Оперативники задействовали все силы, но пока безрезультатно, оставалось только гадать.

— Матвеич, давай на охоту съездим, куропаток постреляем, — предложил Паша.

— Поедем утром пораньше, возьмем Казимира, а то он без охоты совсем скис, — согласился Синегоров.

Рано утром Паша заехал за ним на «уазике». На заднем сиденье уже сидели Казимир и Чемоданов. Матвеич поздоровался, спросил:

— А ты как сюда попал?

Чемодан заулыбался:

— А как же без меня?

Действительно, куда без Чемодана. Проехав несколько десятков километров по трассе, свернули на проселочную дорогу и сразу же увидели на снегу свежие следы.

— Здоровые псы, — заметил Пал Палыч.

— Какие псы, волчары тут бегают, — опроверг его юннатские наблюдения Казимир, — да причем недавно, только что.

— Догоним? — загорелся Паша.

Казимир с Чемоданом дружно его поддержали.

— Ну, давай попробуй, — разрешил Синегоров.

Захарченко вдавил педаль до упора, и понеслись.

Через пару километров один след побольше ушел влево и вверх — в тайгу, второй остался.

— Самец ушел, гад, по снегу не догонишь, а эта дура вперед прет, на себя отвлекает, — возбужденно говорил Казимир, а Паша скорость не сбавлял. Поворот следовал за поворотом.

«Хорошо что кусты кругом и сугробы, а впереди ведь откос, с него и свалиться недолго, ого, уже 120 в час», — думал Синегоров, вцепившись в поручень и вглядываясь вперед. Вот перед поворотом мелькнула светло-коричневая волчья фигура и тут же скрылась за поворотом.

— Жми, Паша, жми, — стонал Чемодан, — сейчас мы его завалим.

И вот наконец вышли на прямой 150-метровый отрезок, впереди мчался изо всех сил волк, до поворота ему оставалось метров 50. Пашка резко затормозил, и тут же с карабинами в руках выскочили Чемодан и Казимир. Синегоров с Пашей замерли, ожидая выстрелы. Но те целились и не стреляли.

— Да вы чего? — заорал Паша.

— Не попаду, не попаду, — бормотал Казимир и продолжал целиться.

Крякнув, Матвеич схватил свой карабин, выскочил из машины и почти не целясь ударил два раза. Волк уже был на повороте, и его занесло в кусты.

— Промазал! — крикнул Казимир.

— Завалил, — уверенно ответил Синегоров, — пошли.

Забыв про машину, побежали втроем к повороту.