Золотой скорпион

Какого черта ректор решил, что менеджмент, логистика и право важнее, нужнее и перспективнее в современном обществе? Какое он вообще имел право что-то такое решать? И ведь ставит себе в первоочередную заслугу то, что «осовременил» учебное заведение. Весь преподавательский состав закрытых факультетов с руками оторвали другие вузы и научные институты, а на вновь открытые специальности из других вузов сильные преподаватели не больно-то разбежались. Собралась всевозможная шваль: не ужившиеся где-то скандалисты, сокращенцы, неоперившаяся и неостепенившаяся молодежь. Все они хорошо умели делать только две вещи: слушать дифирамбы, которые пел им Садовский, обещавший новые корпуса и невероятные перспективы, ну и, конечно, брать деньги со студентов, абитуриентов, аспирантов.

Вот эта-то шваль ни за что не проголосует за нового ректора, который не даст им мирно квакать в своем болоте. Для них самое главное – ничего не трогать и ничего не ворошить в теплой застоявшейся тине.

Надо срочно, как можно скорее возвращать к жизни математику, физику… Особенно физический факультет. Пока еще все лабораторное оборудование сдано в аренду целиком и не растащено по частям, Зайцев проверял, оно еще цело. И сразу искать инвесторов, чтобы достроить хоть какие-то корпуса, чтоб зацепиться, втиснуться, влезть, чтоб хоть как-нибудь попасть в модные проекты нанотехнологий и технопарков, доказать – мы можем готовить кадры в области новейших технологий ничуть не хуже, а может, даже и лучше остальных. Эту идею возрождения прежней мощи Анатолий Иванович Зайцев считал своим главным козырем на выборах.

– Виктор Николаевич, – вдруг врезался в его размышления женский голос, – и забыла вам сказать при прошлой встрече: надо непременно заявить о намерении вновь открыть факультеты прикладной физики и математики. Обратитесь в департамент, уверена, они вас поддержат. Я слышала, сейчас как раз выбирается база для подготовки специалистов по нанотехнологиям и микроэлектронике. Если бы вам удалось это дело пробить, это был бы убойный козырь.

Зайцев даже не услышал, что отвечал Садовский, он задохнулся, впившись глазами в лицо женщины на экране монитора. Как? Откуда? Почему!? Он, Зайцев, слышит то, о чем говорят в кабинете ректора, но женщина в этом самом кабинете слышит гораздо больше. Кажется, она слышит, о чем думает в своем кабинете Зайцев!

– Это… Эта… – тыкал он пальцем в экран.

– Это Рокотова, – подтвердил Шарип, склонившись к его плечу.

– Черт возьми! Ведь он с ее подачи меня опередит! Надежда только на то, что у Садовского не хватит ума ее послушать.

– Нет, Виктор Николаевич, – снова заговорила Рокотова, – это должно быть не пустым обещанием. Вам действительно нужно открывать факультеты. На том, что у вас есть сейчас, особенно на экономике и юрфаке, вы долго не протянете. Знаете, сколько безработных юристов и экономистов состоят на учете в службе занятости? И, вы уж извините за неприятные слова, но, когда молодого специалиста берут на работу, диплом вашего вуза котируется много ниже, чем остальных. Я сама посмотрела на состояние вашего учебного процесса и крепко задумалась: не перевести ли отсюда сына в Демидовский университет.

– Знаешь, Маша, – вздохнул Садовский, – я тебе первый посоветую – переводи. Никаких знаний он тут не получит.

– И вы так просто об этом говорите? – изумилась Рокотова. – Но вы же здесь хозяин! Должно же у вас быть хоть какое-то чувство собственного достоинства. Нельзя до такой степени опускать руки, вы же собрались бороться. Или передумали?

Зайцеву показалось, что она задала последний вопрос с надеждой в голосе. Кажется, ей совсем не хочется помогать Садовскому. Ректор покачал головой:

– Нет, не передумал.

– Все, – подвела черту его гостья, – тогда соберитесь, слушайтесь меня и в понедельник готовьтесь: у вас будет Каримов. И вице-губернатор. А завтра поедем в департамент.

Она вышла из кабинета, и смотреть больше было не на что: Садовский сидел неподвижно, подперев руками щеки и закрыв усталые глаза.

Зайцев тяжело поднялся из-за стола.

– Я недооценил противника, – глухо сказал он, потирая ладонью грудь.

– Да полно вам, – возразил Костя, – вы посмотрите на него. Это же не человек, а развалина. Вам вообще не придется с ним бороться.

– Вот именно. Мне придется бороться не с ним, а с ней. Вот ее я и недооценил. Может статься, эта баба мне не по зубам. Шарип, скажи Лере, пусть накапает мне тридцать капель корвалола. Хотя нет, пусть рюмку коньяка принесет.

Глава 22

– Кузя…

– Мам, извини, у меня тут проблемы, я перезвоню.

Гудки.

Маша снова набрала номер. Кузя долго не отвечал, но звонок не сбросил.

– Да, мам…

– Кузя, твои деньги у меня.

– Какие деньги? – удивился парень.

– Деньги, которые у тебя Митя Гуцуев украл.

– Черт! Он у меня еще и деньги спер! – взвизгнул парень.

– А что еще он спер?

– Да он сам смылся! Представляешь? Из изолятора. Я-то ему поверил, нюни распустил, помог изобразить высокую температуру, чтоб его в лагерь не взяли…