Золотой след

Наконец, Дейв прошептал:

— Что?

— Мы снова вместе, Дейв, — повторил Лейн. — Все изменилось в пятницу, и мы обсудили все вчера вечером.

— Вы все обсудили? — повторил Дейв.

— Ага, — ответил Лейн и опять подождал его реакции.

— Вы расстались почти двадцать лет назад, и все обсудили за один вечер, — произнес Дейв.

— Да, — ответил Лейн.

— Как она? — спросил Дейв, и этот вопрос был общим.

— Бывало и лучше, но здесь мама, она не самая большая поклонница Рок, так что, скажем так, все идет не так гладко, как мне бы хотелось.

— Вера все еще у тебя?

— Ага.

— О боже, — пробормотал Дейв, зная Веру и живя в том же городе, что и Вера, пока Вера не переехала во Флориду пять лет назад. Вера не просто решила возненавидеть Рокки за то, что она разбила сердце ее сыну — Лейну. Она ненавидела всех Мерриков, обвиняя их всех. Единственным человеком, которого Вера ненавидела больше, чем Рокки и ее семью, была Габби, и то только потому, что Габби вела себя не просто сукой с Лейной, также и вела себя сукой и с его матерью, и это близко не стояло с тем, какие отношения у Веры были с Рокки восемнадцать лет назад, поэтому нож в сердце Веры был вонзен глубоко.

— Тебе нужно, чтобы я приехал и сравнял счет? — предложил Дейв.

— Я позабочусь о Рок, — ответил Лейн.

Затем снова воцарилась тишина.

— Таннер, я рад за тебя, рад за Рокки, это правильно, с одной стороны, но... — Он заколебался, прежде чем продолжить: — Тебе не кажется это слишком внезапно?

Внезапно? Господи Иисусе.

— Не знаю, Дейв, — ответил Лейн. — Я хотел вернуть ее все восемнадцать лет, она все эти годы хотела того же, мы месяц уже якобы встречаемся, оба изо всех сил пытались сдерживаться, в пятницу все прорвалось, мне не кажется это внезапным.

— Ясно, — прошептал Дейв.

— Не хочешь мне ничего сказать? — спросил Лейн.

— Что именно? — переспросил Дейв в ответ.

— Да, все что угодно, дать совет, например, — произнес Лейн.

— Например…? — спросил Дейв.

— Какой угодно, — ответил Лейн, теряя терпение.

Дейв молчал.

Лейн потерял терпение.

— Дейв…

Дейв прервал его.

— Я скажу тебе, Таннер, скажу, что потерял веру в Бога в ту ночь, когда он забрал у меня Сесилию, но, если бы я верил в него, я бы молился, чтобы у вас все получилось, так что теперь, когда получилось, мне кажется, возможно, он наконец-то вернулся.

Это заявление заставило Лейна помолчать.

— Рад за тебя, сынок, рад за Рокки. Самое время, черт возьми, — прошептал Дейв, и Лейн услышал, как он положил трубку.

Он захлопнул телефон, затянулся сигаретой, повернулся в полоборота, заглянув через стеклянную дверь в дом, увидел Веру, откинувшуюся на спинку кресла с самодовольной улыбкой на лице. Триппа Лейн не видел, Джаспер, нахмурившись, смотрел на бабушку, не выражая радости, а Рокки с важным видом в этот момент поднималась наверх по лестнице.

Черт, его мать сказала что-то еще.

Лейн затушил сигарету и вошел в дом как раз в тот момент, когда Рокки исчезла на верхней площадке, направившись в его спальню.

Лейн двинулся за ней.

— Таннер, — позвала Вера. — Тебе не следует курить. Даже одну...

Она замолчала, тут же закрыв рот, как только встретилась глазами с сыном, явно поняв, что он собирался ей ответить.

Лейн поднялся по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

Он обнаружил Рокки в своей постели, она сидела спиной к изголовью, с поджатыми кверху коленями, обхватив ноги руками, зажав подушку грудью и бедрами, положив щеку на колено, с вытянутой рукой с пультом, направив на телевизор.

Она подняла голову, когда он вошел.

— Привет, — тихо произнесла она.

— Привет, — ответил он, подошел прямиком к кровати, забравшись на нее.

Она наблюдала за его действиями ничего не выражающим лицом, явно замкнувшись на своих мыслях, когда Лейн улегся рядом на кровать, она вернулась к пульту, переключая каналы на телевизоре.

— Я выбыла из игры, — пробормотала она, объясняя почему покинула гостиную.

Лейн наклонился вперед, выдернул у нее пульт, выключил телевизор, бросил пульт в изножье кровати, затем схватил подушку, которую Рокки баюкала, зажав между коленями грудной клеткой, вытащил ее. Она подняла голову, он подложил подушку в изголовье кровати, затем дернул ее за руку, она потеряла равновесие и приземлилась на него, уперевшись рукой ему в грудь, прижавшись телом к его боку, а голова оказалась у него на плече.

Но она подняла голову, начав отстраняться, глядя ему в глаза.

— Лейн... — начала она.

Он прервал ее.

— Не запирайся в своих мыслях, свитчикс, поговори со мной.

Она склонила голову на бок.

— О чем?