Золотой век Испанской империи

Сото не сомневался, что экспедиция во Флориду сделает его богатейшим человеком в мире. Он ничего не оставлял на волю случая. Так, он выслал вперед своего счетовода Хуана де Аньяско, который был хорошим географом и происходил из одной из знатнейших семей в Трухильо (Эстремадура), чтобы разведать побережье Флориды. Аньяско взял пятьдесят человек и отправился на двух пинассах. Избегая болот на южной оконечности Флориды, они посетили несколько мест на побережье Мексиканского залива, среди них Шарлотт-Харбор (тогда это место называли Ла-Бахиа-де-Хуан-Понсе-де-Леон) и залив Тампа (Бахиа-Онда). Во втором из названных Аньяско захватил в плен четырех индейцев, которые позднее стали служить переводчиками. Они заверили своих полных азарта и легковерных похитителей, что «во Флориде много золота»{1094}.

Тем временем Сото довелось повстречаться лицом к лицу с карибской реальностью: возле Баракоа на востоке Кубы вспыхнуло индейское восстание, к которому присоединились некоторые из африканских рабов. Бартоломе Ортис, верховный магистрат Сантьяго, выслал небольшой отряд, чтобы разгромить мятежников, однако его люди были перебиты своими индейскими проводниками. Потребовалось некоторое время, чтобы подавить восстание{1095}

.

Сото находился в Гаване, занятый организацией отдельных деталей своей экспедиции. У него не хватало наличных денег, в связи с чем он послал письмо в Панаму своему старому другу Эрнандо Понсе де Леону, внесшему столь большой вклад в завоевание Перу, прося его одолжить 10 тысяч дукатов. Алонсо де Айяла продал принадлежавшую Исабели де Бобадилья ферму в Панаме за 7 тысяч песо. Понсе де Леон приплыл в Гавану, где на какое-то время оказался практически пленником Сото, который вытряс из него 8 тысяч кастельяно и пару серебряных стремян. После этого Понсе де Леон отбыл в Севилью, где спрятал остатки своих сокровищ, чтобы избежать налогов, а также купил большой дом. Сото тоже вкладывал деньги в землю – на Кубе, где он основал плантации в Кохимаре и Майябеке, неподалеку от Гаваны.

И вот наконец в мае 1539 года начался последний этап великого путешествия Сото во Флориду. К этому времени у него было девять кораблей (пять нао

, две каравеллы и два пинасса), на которых плыли 600 участников экспедиции, а также около 130 моряков. Около 240 из этих шести сотен бойцов были всадниками. Заместителем главнокомандующего стал Васко Поркальо де Фигероа, впервые прибывший в Индии вместе с Педрариасом и ставший близким другом Диего Веласкеса, а также спутником Кортеса и Нарваэса. Снабжена экспедиция, судя по всему, была очень хорошо: 3000 лоудов[139] маниоки, 2500 свиных лопаток и 2500 фанег

маиса.

Сото оставил свою жену Исабель на посту временного губернатора Кубы, дав ей в помощники опытного, хотя и пожилого Хуана де Рохаса. Именно Хуан де Рохас, много лет назад случайно увидев сокровища, которые друзья Кортеса Франсиско де Монтехо и Эрнандес Портокарреро везли из Веракруса в Испанию, рассказал Диего Веласкесу об их ценности. Рохас также вкладывал деньги в экспедицию Кортеса в 1519 году. На нем лежала основная ответственность за перенос города Гавана с южного на северное побережье Кубы в конце 1520-х годов – испанцы, вкупе с верховным магистратом Сантьяго Бартоломе Ортисом, вступили в жестокие разногласия с кубинскими поселенцами, поскольку корона намеревалась добиваться освобождения всех индейцев, в то время как поселенцы всячески противились этому.

Двадцать пятого мая флотилия Сото оказалась в виду побережья Северной Америки, а 30 мая они достигли, по всей видимости, залива Тампа, который они назвали Эспириту-Санто{1096}

. Это были не совсем дикие территории, поскольку всего лишь в двух лигах (шести милях) отсюда находился город Иррига, где правил индейский вождь Усита – сейчас на этом месте расположен город Раскин. Испанцам удалось без помех выгрузить на берег всех лошадей.

Немедленно вслед за высадкой помощник Сото Васко Поркальо отправился на рекогносцировку. Повстречав шесть индейцев, которые пытались противостоять ему при помощи луков и стрел, он убил двоих из них, но остальным удалось скрыться в болотах, где лошади не могли пройти. Сото поплыл вдоль берега на пинассе и занял другой маленький городок, Окото, население которого бежало. В то же время индейцы, захваченные в плен Аньяско и предполагавшиеся на роль проводников или переводчиков, также бежали.

Окото состоял из семи или восьми домов, сделанных из дерева, но крытых пальмовыми листьями; все они были построены на возвышении – очевидно, чтобы облегчить их защиту. Здесь был также храм, на верхушке которого деревянная курица смотрела вокруг золотыми глазами; внутри она была наполнена низкокачественным жемчугом. Сото и Поркальо, а также Луис Москозо, разместились в доме вождя. Остальные члены испанского отряда вырубили окружающий лес на расстояние выстрела из арбалета, чтобы обеспечить защиту. Затем они начали строительство палисада из земли и кольев.