Золотой век Испанской империи

Плавание заняло больше времени, чем обычно, но с другой стороны, они направлялись в неизведанные края. По дороге они остановились сперва на Канарских островах, а затем на островах Зеленого Мыса, где Кабеса де Вака и раздобыл некоторые припасы, не заплатив за них. Они прибыли на Санта-Катарину возле берегов Бразилии в конце марта. К своему изумлению, Кабеса де Вака обнаружил на острове францисканского монаха, фрая Бернальдо де Армента, прибывшего из Буэнос-Айреса и жившего там в полном одиночестве. С Санта-Катарины Кабеса де Вака выслал небольшую экспедицию в Буэнос-Айрес, чтобы способствовать возрождению там испанской колонии. Однако поскольку в Южной Америке к этому времени уже началась зима, предпринимать дальние путешествия по Ла-Плате оказалось сложно, и посланные малодушно вернулись обратно. Их возвращение совпало с прибытием еще девяти испанцев из Буэнос-Айреса.

Как узнал Кабеса де Вака, большинство выживших участников экспедиции Мендосы обосновались далеко вверх по течению реки Парагвай, в Асунсьоне. Он послал вперед своего друга Педро Дорантеса из Бехара (предположительно, это был кузен другого Дорантеса – Андреса, вместе с которым он пересек американский континент) разведать территорию, после чего сам отправился в путешествие к Асунсьону, взяв с собой 250 человек и двадцать шесть лошадей{1126}.

Это был еще один великий пеший переход Кабесы де Ваки. У него ушло четыре месяца на то, чтобы добраться от Санта-Каталины до Асунсьона, и он добрался до места назначения, не потеряв ни одного человека и ни одну лошадь. В дороге путешественники видели множество невероятных вещей – например водопады реки Игуасу{1127}

. На одном этапе путешествия Кабесе и его спутникам пришлось питаться червями: «В пустотах внутри этих [бамбуковых] стеблей можно было найти белых червей, calandra palmarum, длиной и толщиной примерно с палец. Люди ели их, поскольку в них было достаточно жира, чтобы хорошенько их зажарить»

{1128}.

В Асунсьоне Кабеса повел себя как человек новой, просвещенной эпохи Лас Касаса; он пытался заставить своих друзей-поселенцев платить налоги и обращаться с индейцами как с человеческими существами. Это вызвало вспышку ярости, и против него выступил Мартинес де Ирала, временно исполнявший обязанности губернатора. Положение еще более усложнялось тем фактом, что Кабеса де Вака был увлечен, чтобы не сказать зачарован, историями о баснословных богатствах внутренних территорий южноамериканского континента. Среди людей ходили рассказы об Алехо Гарсии и его путешествии к мифическому белому вождю, не менее увлекательные, чем какой-нибудь рыцарский роман{1129}

. Получив от Мартинеса де Иралы обнадеживающие сведения в этом ключе, Кабеса организовал новую экспедицию вглубь материка. Они проплыли вверх по реке Парагвай от Асунсьона почти до истоков, однако не нашли ничего; белого вождя по-прежнему было не видно и не слышно. Люди возвратились назад спустя год, больные, нищие и недовольные{1130}.

После возвращения экспедиции в Асунсьон распря между Кабесой де Вака и Мартинесом де Ирала стала публичной. Даже несмотря на то, что великий путешественник выказывал терпимость к Мартинесу де Ирала и назначил его своим маэстре-де-кампо, тот в конце концов решил, что должен выступить против, как он доказывал, несправедливо назначенного губернатора. Опираясь на свой авторитет в местных кругах, который Кабесе так и не удалось затмить, Мартинес де Ирала арестовал своего губернатора и отослал на каравелле в Испанию, в кандалах, в сопровождении его нотариуса Педро Эрнандеса. Корабельное командование (Алонсо Кабрера, Гарсия Венегас) считало, что это чересчур большое бесчестье для Кабесы де Вака, который не только был героем североамериканской экспедиции, но, в конце концов, получил губернаторское назначение от самого короля. По крайней мере, Кабеса мог бы вернуться свободным человеком. Судно добралось до родных берегов 15 августа 1545 года.

В Испании его дела пошли плохо. Прождав несколько месяцев, он наконец предстал перед Советом Индий, где его обвинили в краже провизии и лошадей на Канарских островах и островах Зеленого Мыса по пути в Южную Америку. Прокурор, Марсело Вильялобос, также представил ряд обвинений со стороны асунсьонских поселенцев, в один голос заявлявших, что Кабеса де Вака был чересчур суров в смысле налогов и чересчур мягок с индейцами. Внезапно он обнаружил, что больше не герой империи, а заключенный, находящийся под обвинением. По его собственным словам, он был «нищ, потерян и неплатежеспособен». Согласно установленной процедуре, его арестовали, и хотя он был условно отпущен на свободу, проведя в тюрьме всего месяц, ему так и не удалось поправить ни здоровье, ни душевное равновесие. Он жил в Мадриде и все свое время посвящал собиранию материалов в свою защиту. Так прошло три года.