Золотые нити судьбы

Лоран, тот вовсе окаменел. Сидел молча в кресле на террасе и ни на что не реагировал.

Кис прав: киллер бы просто застрелил Лизу. Кому понадобилось ее похищать и зачем? Девушка она малоимущая, и потенциальным вымогателям ничего не перепадет от ее похищения…

Так зачем же ее похитили?

И кто?!

– Реми, ау? – Оказывается, он все еще держал трубку у уха, а в ней обитал Кис.

– Тут я… – невесело отозвался он. – Сейчас прибудут эксперты. Посмотрим, что это даст… – голос Реми совсем сник.

– Не знаешь, какое отчество у Лизы?

– Отчество?

Поскольку Реми не владел русским, хоть и знал немало слов, а Алексей не владел французским, хоть и знал немало слов, – общались они на средненьком английском, что иногда служило препятствием к пониманию.

– Позови к телефону Ксюшку.

Взяв в толк, чего добивается Алексей, Ксюша перевела вопрос Реми и сама призадумалась.

– Ксюш, – не выдержал Кис, – понятно, что Лиза не представлялась вам по отчеству! Но вы же вчера в жандармерии были, а там анкеты заполняли! Лиза обязана была представиться полным именем!

– Ой, точно! Но только я не очень прислушивалась… Нам там всем такие допросы устроили, Алеш! Не до того было… А что, у тебя есть зацепка?

– Не исключено. Пока рано судить. Я сейчас поеду к матери Лизы, кое-что уточню – и сразу позвоню!

Услышав перевод Ксюши, Реми схватил трубку, но поздно. Алексей уже отключился.

Ксюша сочувственно погладила мужа по плечу.

– Не расстраивайся, Ремиша… Как только у Алеши будет что-то существенное, он сразу позвонит… Ты же его знаешь!

Реми кивнул, хотя в лице его читалась безнадежность. Ксюша настаивать не стала. Реми винит себя в исчезновении Лизы, и, как знать, чем это исчезновение закончится? Вдруг убийством?!

Спасти ее мужа могла только реальная зацепка, чтобы он смог взять след, чтобы гнать, спасать – и спасти!

Но пока ничего близкого к желаемому раскладу не намечалось. И утешать Реми бесполезно.

Жандармы наконец приехали. Эксперты снимали отпечатки в комнате, где ночевала Лиза, изучали ее постель, окно-дверь…

– Там, снаружи, цветы сломаны, – проговорил Реми. – Но хорошего отпечатка обуви нет. А дальше гравий, так что…

Один из экспертов кивнул и направился изучать следы под окном.

Прошло больше часа, когда наконец эксперты стали сворачиваться. На все вопросы они отвечали с загадочными лицами: «Посмотрим, что покажет лабораторное исследование…»

После их отъезда наступила оглушительная тишина.

Лоран все так же сидел в кресле с неподвижным лицом, и Ксюша, при всей своей сердобольности, не находила ни одного подходящего слова, которое могла бы сказать ему в утешение. Она знала, что Лоран тоже винит себя в том, что не закрыл окна дома, – поняла это из его первых восклицаний, после которых он замкнулся и впал в молчание. Тем более что он вчера вслух решал, дать – или уже не стоит? – Лизе успокоительную таблетку, от которой она спала, как младенец…

Но он все же дал, и теперь эта таблетка вклинилась в картину самым жутким образом: не спи Лиза столь крепко, так хоть закричала бы, позвала на помощь! – понимала Ксюша.

Она подошла к мужу.

– Скажи Лорану, что он не виноват.

– Скажи мне, Ксю, что я не виноват, – поднял на нее воспаленные глаза Реми, сидевший на бортике бассейна – того самого, в котором они вчера все так весело резвились…

Она поняла ответ мужа. Не утешить ни того, ни другого…

В их безнадежное, почти похоронное молчание вклинился звонок. Реми вытащил свой мобильник: снова Кис.

– Тут вот какой интересный поворот, Реми…

* * *

С матерью Лизы Алексей созвонился по ее мобильному номеру, предполагая, что Галина Мироновна ушла на работу. Но она оказалась дома – чувствует себя неважно, взяла больничный.

Она и в самом деле выглядела неважно. Кутаясь в теплую кофту, несмотря на жару, она была бледна, и, похоже, ее бил озноб.

– Я вас надолго не задержу, Галина Мироновна, – вежливо проговорил Алексей, входя в ее запущенную квартиру. – У меня только один вопрос: Лиза родилась вне брака, как вы сказали в прошлый раз. Отец ее отказался от ребенка и от вас, едва услышал о вашей беременности. Но вы при рождении Лизы вписали в графу «отец» фамилию Чеботарев. Почему?

– Потому что я от него забеременела!

– А отчество?

– Не могла же я дать дочери свое! «Елизавета Галиновна», а, как вам?

– И какое же отчество вы вписали?

– Да такое, какое полагалось, отцовское: Юрьевна!

– Значит, Юрий Чеботарев – это настоящее имя ее отца?

– Естественно! – дернула плечами в кофте Галина Мироновна.

– И давно вы с ним общались в последний раз?

– О-хо-хо, Лизе уже двадцать четыре, а я тогда была только беременна! Выходит, без малого двадцать пять лет назад!

– И с тех пор ни разу он не…

– Ни разу.

– Чем он теперь занимается, не знаете?

– С какой стати мне интересоваться человеком, который так подло отказался от меня и своего ребенка?!