Золотые уколы смерти

— Вот именно: почти! Они тебя кормят, одевают, обувают, а ты тут такие фортели выкидываешь. В общем, сегодня в шесть вечера тут в пятнадцатой комнате будет Виктор Сергеевич, тренер этой секции. Приходи с матерью или отцом, с ним поговорите и тогда решайте. А сейчас иди, у меня дел полно.

Закрыв за Роксаной дверь, директриса вздохнула, покрутила пальцем у виска и вернулась за свой массивный стол заканчивать партию сама с собой в крестики-нолики.

Когда Роксана вернулась к обеду домой, сделав вид, что из школы (для пользы дела, чтобы мама не раздражалась раньше времени), мама Ашур уже пришла с работы, чтобы разогреть и подать обед дочери. Это было ее незыблемой традицией и привычкой.

Поедая суп с клецками, Роксана спокойным тоном, как бы между прочим, сообщила матери:

— Я решила записаться в секцию фехтования.

— Чего?

Ашур непонимающе уставилась на дочь, машинально помешивая картошку на сковороде.

— Ну, это где со шпагами, рапирами, как мушкетеры…

— Какие мушкетеры, солнышко? Ты сошла с ума! Боже, какие шпаги, тебе учиться надо…

— Я и учусь, мама, без троек, кстати.

— Да, но… зачем еще секции эти, тем более шпаги? Тебя же зарежут, заколют! Это не для женщины, не позорься, дочка. И слышать не хочу.

Роксана отодвинула тарелку, встала, подошла к Ашур, обняла ее за плечи и проникновенно сказала:

— Понимаешь, я все равно своего добьюсь. Даже без твоего разрешения. Мне уже не пять лет…

— Но и не двадцать пять!

— Записываться в секции советским школьникам разрешено в любом возрасте.

Ашур не знала, что и сказать. Она видела, что дочь настроена решительно, и, зная ее характер, понимала неизбежность того, что должно произойти.

— Ну ладно. Иди в эту свою секцию, если тебя возьмут, ведь там одни мальчишки. Вот что ты среди них делать будешь, а?

— Мальчики меня абсолютно не интересуют.

— Зато ты их интересуешь… вон какая уже…

Ашур критически оглядела дочку и, покачав головой, вздохнула:

— Что же мне с тобой делать, Рокса?

— Помогать мне, мама!

— А я что делаю? Вон стираю, убираю, готовлю…

— Это не главное в жизни.

— Вон как? Что же тогда главное?

— Заниматься любимым делом.

— И какое у тебя, позволь узнать, любимое дело?

— Думаю, это будет фехтование.

Ашур не смогла сдержать улыбки:

— Думает она… Больно много стала думать. Так что ты от меня-то хочешь?

Роксана с облегчением выпустила воздух из груди и заявила:

— Ты должна в шесть часов пойти со мной к тренеру Виктору Сергеевичу во Дворец пионеров и сказать, что ты не против, чтобы я занималась в его школе фехтования.

— Господи, Роксана, ты прямо издеваешься надо мной! Чтобы я еще своими руками тебя туда пихала…

— Ну, мам, мы же договорились! Меня, конечно, и без тебя возьмут, но лучше…

— Хорошо. Садись, ешь второе и иди учи уроки. Если эта секция будет отражаться на твоей учебе в школе, я все сделаю, чтобы ты вылетела оттуда.

Роксана подскочила и чмокнула маму в щеку:

— Обещаю, что не отразится! Я буду хорошо учиться.

— Посмотрим. Марш за стол!

Тренер Виктор Сергеевич, чей мужественный образ уже нарисовала в своем воображении Роксана, оказался на самом деле никаким не д'Артаньяном, а высоким пожилым мужчиной средней комплекции. Правда, лицо его украшали вполне мушкетерские усики и выражение этого лица было весьма воинственным.

Он сидел в комнате за простеньким столом, на котором лежала одна-единственная бумажка, оказавшаяся списком будущих членов секции. Набор еще не был, на счастье Роксаны, закончен.

Увидев вошедших в кабинет женщину средних лет и девушку-подростка, тренер привстал со стула и поинтересовался:

— Вы ко мне или ошиблись дверью?

— К вам. Вы Виктор Сергеевич?

— Да, но у меня школа фехтования…

— Моя дочь Роксана, — перебила Ашур, — именно к вам и хочет записаться. Я хоть и против, но ничего с ней поделать не могу.

На лице тренера отразилось явное замешательство. Наверняка в его практике (а она была, как потом выяснилось, довольно обширной) такие случаи были единичными.

— Хм… гм… А сколько девочке… девушке лет?

— Четырнадцать.

Роксана вызывающе глядела в глаза тренера, понимая, что от ее решительности зависит и его решение.

— И почему именно фехтованием ты, Роксана, собралась заняться, это просто каприз?

— Нет, это мое призвание, убеждение.

— Вот как!

— Да, моя настольная книга — «Три мушкетера», я ее знаю наизусть.

Виктор Сергеевич подошел к Роксане, потрогал мускулы на руках, оглядел внимательно фигуру:

— Физическая подготовка слабовата.

— Я готова тренироваться хоть сутки напролет, Виктор Сергеевич, только возьмите!

— Ну, сутки напролет не надо, — улыбнулся тренер в ответ на умоляющий тон девушки. — А на учебе это никак не отразится, чтоб ко мне родители и школа без претензий были?

— Нет, честное слово!

— А то, что в секции двенадцать мальчишек и ни одной девушки, кроме тебя, не пугает?

— Нет, я за себя могу постоять.

Тренер уже от души веселился, глядя на мрачный вид мамы Ашур.

— Ну, как скажет твоя мать, юная леди.

Роксана так посмотрела на маму, что та поняла: дочь никогда не простит, если она разрушит ее мечту.

— Я… я, Виктор Сергеевич, полагаюсь на вас. Если думаете, что из этого выйдет толк…