Золотые уколы смерти

— Ну, я их хорошо рассмотрел и помню, — перебил Каменецкий, — непохожие друг на друга люди ни лицами, ни комплекцией, если только голоса…

— Это вряд ли. — Воронцова опять решила проявить свои познания. — Похожие голоса чаще всего встречаются у женщин. С мужчинами тут гораздо сложнее. Надо искать что-то другое, иной какой-то мотив. И вообще, давайте я расскажу вам, что мне удалось узнать. Здесь есть интересная зацепочка.

Ирина подробно изложила свою беседу с соседом покойного Бориса Паперно Степаном Константиновичем. Особо, конечно, присутствующих заинтересовала последняя подружка бабника Бориса Яковлевича.

Разволновавшийся Каменецкий даже забегал по кабинету, стремительно, как зверь, учуявший добычу.

— Молодец, Воронцова. Еще точно не знаю, но, похоже, это действительно хорошая ниточка…

— Но ведь, Антон, у нас, кроме словесного описания этого алкаша Степана Тимофеевича, больше ничего нет!

— Ирина, а если еще раз прошерстить весь тот подъезд? Может, кто из соседей все же видел эту мадемуазель? Давай я сам завтра там поспрошаю.

Дроздов посмотрел на капитана. Каменецкий пожал плечами:

— В любом случае для составления фоторобота этой красотки нужен как минимум еще один свидетель из подъезда Паперно.

— Правильно, — поддержала его Ирина, — а потом с этим фотороботом отправиться к соседям в подъезд Кривоносова, в гостиницу, где был убит тамбовский Родионов. Вдруг повезет? Маловероятно, чтобы больше никто ни разу эту… — Воронцова сделала втыкающее движение рукой и брякнула то, что ей наобум пришло в голову еще утром: — Ну, условно говоря, «фехтовальщицу» не видел.

— Хорошо, решили. Ты, Петр, завтра проведи тотальный опрос всех жильцов. Вплоть до кошек и собак. А ты, Ириночка, съезди-ка еще раз в гостиницу и поболтай по-своему, по-женски, с тамошними кумушками. Может, тебе они что и сболтнут.

— Это в «Космос»?

— Да, туда. Прямо с утра. А теперь — всем спасибо. Хоть как, но дела двигаются помаленьку. — Каменецкий вздохнул и закончил, погасив окурок в пепельнице: — Пойду докладывать Валентину Васильевичу. Авось полковник и словечко доброе скажет, не все же нас шпынять!

Добравшись до своей комнатушки, Ирина наскоро сварила прихваченные по пути пельмени, покурила под крепко заваренный кофеек.

Потом включила телевизор, где передавали новости спорта. И в частности, комментатор сожалел о неудачном выступлении женской сборной на очередном чемпионате Европы по фехтованию. Причем относил это на счет отсутствия серебряной призерки предыдущего турнира Роксаны…

Фамилию Воронцова не запомнила, так как в этот момент, зевнув, нажала на кнопку пульта и отправилась спать после нелегкого второго трудового дня на новом месте.

Утро опять выдалось теплым и солнечным, весело чирикали воробьи за окном, гудели машины, и все обещало очередной чудесный летний денек.

Ирина стряхнула с себя остатки сна и после стандартных процедур и завтрака быстро выпорхнула на политый дворником асфальт.

До гостиницы «Космос» метро домчало ее за полчаса, и она как раз попала на пересменку администраторов.

— Скажите, пожалуйста, — подошла к ним Воронцова, мило улыбаясь и предъявляя удостоверение, — кто из вас дежурил в ночь, когда тут мужчину убили?

Молодая и пожилая женщины откровенно переглянулись между собой, после чего молодка с сильной неприязнью в голосе спросила:

— Ну сколько можно допрашивать? У меня уже язык отсох рассказывать вашим сотрудникам, что да как. Три раза повторяла одно и то же, вы разве протоколов не читали?

— Читала.

Воронцова соврала и слегка смутилась. Да, не так надо подходить в подобных случаях. Она не учла застарелую нелюбовь таких вот служащих к работникам органов.

— Ну так и что же? — не изменила своего раздраженного тона молоденькая. — Я разве не могу отдохнуть после смены? А, тетя Валя?

Она возмущенно посмотрела на пожилую администраторшу, и та поддакнула:

— И точно, Леночка. Девушке все нервы вымотали. Ну, прикорнула тогда на полчасика, так нельзя же всю ночь совсем глаз не сомкнуть! А ее уже и увольнять кинулись чуть не по статье. Хорошо, закон не позволил.

Ирина решила резко сменить тактику и пойти ва-банк.

— Сочувствую вашим неприятностям, Леночка…

При этих словах молодуха странно как-то посмотрела на Воронцову, очевидно, не ожидая такого отношения от офицера милиции. По ее понятиям, Ирина должна была в ответ проявить раздражение и чуть ли не власть употребить.

— Но, — продолжала Воронцова, — хочу вас предостеречь от гораздо более худших…

Это был блеф, но он ничем Ирине не грозил, однако мог сыграть решающую роль. Беспокойство промелькнуло в зеленых раскосых глазах сильно накрашенной Елены, и она настороженно спросила:

— Что вы имеете в виду? Я ничего не знаю!

— Мне не хотелось бы, Леночка, говорить по этому поводу при свидетелях, даже таких достойных и уважаемых, как тетя Валя…

Удивляясь собственной фамильярности, Воронцова взяла ласково Елену за локоток и продолжала:

— Уделите мне десять минут. Давайте присядем за столик этого открытого кафе… Что будем пить?

— Пиво!