Золотые уколы смерти

Ирина, несмотря на нетерпение, стала медленно листать лощеные многоцветные страницы трехгодичной давности издания. На нее глядели то счастливые лица победителей и победительниц на пьедесталах почета, то напряженные от тяжелой физической нагрузки лица тренирующихся спортсменов. Фотографии групповые и одиночные. Фотографии призеров чемпионатов страны, Европы, мира. И вот… На Воронцову смотрело лицо красивой, уверенной в себе девушки, гордости российского фехтования Роксаны Моветян. Ирина напрягла практически никогда не подводившую ее память: где-то она не так давно слышала это редкое для Москвы имя…

Ах да, по телевизору спортивный комментатор сокрушался, что из-за отсутствия Роксаны наша сборная неважно выступила. Отсутствие…

Лицо похоже, но… Настолько странно это несоответствие известной спортсменки и угрюмого фоторобота маниакальной преступницы!

«Ладно, — решила для себя Воронцова, долистав альбом до конца, — примем эту Роксану за рабочую гипотезу. Надо разузнать о ней побольше».

— Матвей Ильич, я слышала, что вот эта Роксана не выступала на последнем чемпионате Европы. Не скажете, почему? Ведь вы должны знать?

Чиновник помялся и спросил:

— А почему вы остановились именно на Моветян?

Ирина побарабанила пальцами по столу и тихо заметила:

— Ну… мне она показалась похожей на… эту. — Воронцова кивнула в сторону лежавшего на столе фоторобота и добавила: — Так, Матвей Ильич, вы можете ответить на мой вопрос?

— Кое-что могу рассказать, хотя… это все личные обстоятельства Роксаны и… короче говоря, я должен знать, в чем ее обвиняют.

— Ее никто пока не обвиняет, но вот эта женщина, похожая на Роксану, подозревается в совершении четырех убийств плюс грабеж. Мое, наше дело — установить истину. А для этого важна любая информация, даже интимного характера.

Матвей Ильич пожевал губами и сказал:

— Вообще-то лучше всего о ней могут рассказать ее бывшие тренеры. Почему бывшие? К сожалению, Моветян почти два года как ушла из большого спорта. У нее умерла, как я слышал, мать. Личная жизнь не сложилась. Честно говоря, это тяжелая тема, я мало знаю.

— А где найти ее тренеров?

— Ну, последним был Рощин Олег Павлович, он сейчас за границей на соревнованиях.

— А первым?

— Дай Бог памяти… Кажется, Агапов. Он вроде бы в одном из наших клубов сейчас.

Воронцова вспомнила того пожилого тренера, который посоветовал ей обратиться сюда. Что-то в его поведении при взгляде на фоторобот не давало ей покоя. Она решила не полениться и еще раз вернуться в клуб «Эфес».

Пожилого тренера она встретила на выходе из клуба. На его лице при виде Воронцовой отразилось удивление:

— Вы, девушка, уже во второй раз… Ко мне?

— А ваша фамилия Агапов?

— Да, я. Виктор Сергеевич.

— Ирина Владимировна, если вы уже забыли. У меня к вам серьезный разговор. Не могли бы уделить минут пятнадцать?

Агапов посмотрел в сторону ближнего скверика со скамеечками и вздохнул:

— Ну что ж, пойдемте покурим, раз так важно.

Закурив, оба собеседника несколько секунд молчали, потом Ирина тихо спросила:

— Ведь вы подумали, признайтесь, что фоторобот напоминает Роксану… Моветян Роксану?

Виктор Сергеевич грустно улыбнулся, выдохнул дым и утвердительно кивнул:

— Да, подумал. Но неужели это она? Что она натворила?

— Трудно пока говорить, что речь идет об одном и том же лице. Мне сейчас нужно узнать о девушке как можно больше, прежде чем что-либо подозревать и утверждать.

Агапов понимающе кивнул. Посмотрел на резвящихся возле фонтанчика детишек.

— Мы давно не виделись. Она с юности была очень способной… прирожденной рапиристкой, фанатично преданной спорту. Я развил ее до определенной высоты, потом понял, что пора передавать ее в более опытные руки. Ради еще больших достижений, тем более…

— Что «тем более», Виктор Сергеевич, не молчите, пожалуйста!

— Да это совсем к делу не относится, я вас уверяю. Так, ерунда всякая…

— А я вас уверяю, что к этому делу любая мелочь относится, может стать решающей!

Агапов опять закурил и просто добавил:

— Коротко говоря, она мне объяснилась в любви, а я… Ну куда мне было с юной девушкой при моем-то возрасте и семье? По-моему, после расставания она пережила сильную депрессию, затем целиком отдалась спорту.

Ирина смотрела на пышные кроны деревьев:

— Понятно. Первая полудетская трагическая любовь. Многих это сильно ломает. Заноза в сердце на всю жизнь…

Агапов молчал. Затем спросил:

— У вас все вопросы?

— Извините, но в связи с отсутствием Рощина только вы можете, хоть вкратце, рассказать о ее дальнейшей судьбе.

Виктор Сергеевич пожал плечами:

— Ну, в смысле спортивных успехов она оправдала мои надежды. Даже могла бы и большего добиться, если б не эта история.

— Что за история, вы в курсе?

— О ней меня просили не распространяться. Возможно, кто-то из Роксаниных бывших подруг по сборной сможет рассказать. Они лучше это знают. А меня уж простите, я и так много наговорил. Да и пора уже.

Агапов глянул на часы, попрощался и заторопился прочь по аллее.

* * *

Выслушав отчет Ирины о том, что удалось ей выяснить, Каменецкий удивленно покрутил головой:

— Вот это да! Неужели ты была права?

Воронцова хмыкнула: