Золушка Xy

В доме никого, кроме брата с сестрой и Ниньо не было. Сосуд, уже наполненный водой стоял на плите. Оставалось только нагреть его до точки кипения.

— Нет, все необходимое у тебя там будет, — в который раз спокойно объяснила ей Ниньо, — ты ни в чем не будешь нуждаться.

— Ладно, — кивнула Олеся, — просто я очень волнуюсь. И ты тоже волнуешься, правда? — обратилась она к брату.

— Правда, — ответил ей Илья. У него было такое чувство, что она покидает его навсегда.

— Не волнуйся за меня, Илюш, — она подбежала к нему и крепко обняла. — Очень скоро я вернусь, — Ниньо быстро отвернулась, чтобы никто не заметил грусти в ее глазах.

— Пора, — сказала она Илье. Пора было заканчивать, пока она не выдала себя с головой. — Нагревай.

— Ой, — в волнении воскликнула Олеся, — а что мне делать теперь? — она заметалась по кухне.

— Успокойся, просто возьми меня за руку, — Ниньо протянула ей руку. — Как только вода закипит, мы с тобой исчезнем. Ты ничего не почувствуешь. Через мгновение мы уже будем на острове Алваса, он нас там ждет.

Вода начинала закипать. Илья повернулся, чтобы успеть переставить турку, пока вода не расплескалась. Как раз в этот момент он услышал хлопок, а, обернувшись, увидел, что кухня пуста, лишь белое облачко дыма поднимается кверху, постепенно рассеиваясь. Чувство, что у него отняли самое дорогое, заставило цепенеть от страха и ужаса.

А за дверью Эдуард довольно потирал руки. Он только сделал вид, что ушел из дома, притаившись в гостиной за тяжелыми портьерами. Теперь он знает все. Ну, берегитесь! Месть его будет страшной!

Глава 28

Современная моторная яхта класса «Люкс» причалила к берегу в небольшом порту городка Пуно. Мастера постарались, создавая эту красавицу. Отделанная светлым неполированным дубом, она легко скользила по озерной глади. Бежевый пол и ковры контрастировали с пластиком шоколадного цвета.

Владелец яхты спускался по блестящему стальному трапу. В мужчине, который только что ступил на твердую землю, с трудом можно было узнать вождя племени Людей воды. Маврус элегантно смотрелся в бежевом строгом костюме. От его обычного образа остались только волосы. Черные блестящие с кое-где проглядывающими седыми прядями они были гладко зачесаны и собраны в хвост.

В пяти шагах от того места, к которому причалила яхта, вождя дожидался черный лимузин. Мавруса сопровождал Алвас, который тоже сейчас едва ли напоминал высокого стройного индейца с причудливо разрисованным лицом. В этот момент он больше походил на голливудского актера, который направляется к месту проведения ежегодной церемонии вручения премии американской киноакадемии «Оскар». Черный костюм подчеркивал красоту лица молодого жреца, которую не маскировал слой яркой краски.

За Маврусом и Алвасом следовали два телохранителя, которые тоже на сегодня распрощались со своими привычными и удобными одеждами, сменив их на европейские костюмы. Двери лимузина уже были распахнуты и дожидались пассажиров. Водитель, единственный в этой компании, не принадлежащий индейскому сословию, терпеливо ожидал возле машины.

Эта традиция родилась много лет назад, когда племенем правил дед Мавруса — великий вождь Сойлос. Каждый год, двадцать пятого июля, вожди и жрецы индейских племен, населявших Южную Америку, собирались в Пуно — столице одноименной провинции, расположенной на коммерческом пути из Боливии в культурную столицу Перу, проходящем через озеро Титикака. Они обсуждали проблемы и достижения. Сообща решали, какому племени необходима помощь, что нужно сделать для этого. На встрече, не стесняясь, просили друг у друга поддержки. Времена вражды остались в далеком прошлом. Сейчас, когда численность индейцев микроскопично мала, они предпочитали держаться друг за друга, хоть и были по-прежнему раздроблены на многочисленные народности.

Окончательно решения выносятся во время празднования Дня Пуно на первой неделе ноября. Именно в это время Маврус планировал представить вождям своего приемника — сына, который займет его место на троне.

— Когда они прибудут? — отрывисто спросил он у задумчивого жреца, когда они уже находились внутри лимузина и направлялись к месту проведения встречи.

— Завтра, — немного устало ответил Алвас.

Вопрос вождя опять всколыхнул бурю протеста, которую он с трудом в себе подавлял. Ему было стыдно перед Ниньо, вынужденной пойти наперекор совести, перед Ильей, которого он совсем не знал, но чувствовал его порядочность и человеколюбие на расстоянии.

— Завтра на рассвете они будут на моем острове.