Золушки нашего Двора

Свист воздуха разорвал тишину. Он завис напротив – крылатый змей размером с дом, завис, без усилия подмахивая крыльями под брюхо в изумрудных и золотых чешуях. Изогнул длинную шею и выдохнул аккуратное кольцо дыма. Завороженная Матушка следила, как оно поднимается и повисает, зацепившись за водосточный желоб. Страшно ей не было. Как и в том, первом сне с прекрасной незнакомкой, чувство опасности, режущей грани между двумя реальностями, присутствовало, но не становилось главным. Главными были чудо, красота, мощь и детский, какой-то щенячий восторг от того, что один из мифов Тикрея находится так близко. Протяни руку – дотронешься до играющих в лунном свете чешуй! Она и протянула. Взметнулась похожая на куриную огромная лапа, коготь, сверкнувший алмазом, осторожно коснулся центра ее ладони. «Я рад видеть тебя, девонька!» – прозвучал в сознании знакомый голос, и… все исчезло.

Воздух был пуст.

А капелла пели оборотни, провожая полную Луну, им отвечали лаем и тявканьем собаки из деревушки между холмами.

Потрясенная Бруни лихорадочно обшарила глазами ночное небо, разыскивая незваного гостя. Но успела увидеть лишь, как развеивается, истончаясь, дымное кольцо, зацепившееся за водосточный желоб.

* * *

Свадебные празднества растянулись на седмицу. Во дворце дым стоял столбом – маскарады, балы, охоты, балеты и прочие увеселения не заканчивались, перетекая один в другой. Для обслуживания гостей пришлось увеличить штат временно нанятой прислуги вдвое сверх уже набранной. То тут, то там начали раздаваться взвизги новеньких горничных и поломоек, подкрепленные лошадиным ржанием его гаракенского высочества Харли и богатырским хохотом его высочества Колея. Принцы развлекались, как могли, походя пополняя генофонд.

Его величество ежедневно закрашивал черным дни в магическом календаре на столе в кабинете, тяжело вздыхал, запирался подолгу с Цеховым старшиной Виньогретом, с которым стал не разлей вода, его величеством Йорли и шутом. Запирались они в разных местах дворца и в страшной конфиденциальности, ибо мэтр Жужин не дремал. Пользуясь привилегией при наличии угрозы жизни венценосца посещать любые покои, в том числе личные королевские, являлся неожиданно и ниоткуда, будто привидение, принюхивался, приглядывался и заставлял его величество принимать горчайшие настойки для укрепления сердца. Даже Стрёма, который обычно ничего и никого не боялся, вздрагивал, когда целитель в серой мантии бесшумно выходил из-за угла, поводя породистым носом.

Измученный празднествами и лечением его величество о делах, тем не менее, не забывал, иначе не был бы его величеством. В один из дней он собрал в экстренном порядке Малый Королевский совет и практически заставил принять его точку зрения на дальнейшую судьбу самых северных провинций Ласурии.

Спустя день в шесть утра он уже сидел в своем кабинете, тоскливо потягивая из бокала чистую воду и с завистью поглядывая на Дрюню, который сладко спал в кресле, свернувшись калачиком. В конце концов зависть взяла верх. Смяв лежащий перед ним лист бумаги, король метнул его точнехонько в лоб шуту и, довольный, откинулся на спинку стула.

Дрюня приоткрыл один глаз, вытащил из-за пазухи очередного щена Стрёмы и спустил его на пол, где тот тут же описался.

– Чего кидаешься, твое неугомонное величество? – сердито спросил шут, садясь ровнее и пальцами пытаясь расчесать встрепанные космы. – Нет бы, понимаешь, поработать на благо родины, а ты ерундой занимаешься!

– Не выспался, да? – ехидно поинтересовался король. – Женка не дала?

– Как раз дала, – сладко потянулся Дрюня и показал королю язык: – Потому и не выспался!

– Вырву язык-то, – добродушно усмехнулся тот. – Давай, иди досыпай до обеда в своих покоях. Ты мне сейчас не нужен!

– Ур-ря! – не стесняясь венценосца, заорал шут и сбежал, прихватив щена.

Его величество помрачнел, загляделся на оставленную псиной лужицу и не заметил, как в кабинет вошел Ян Грошек.

– Его светлость рю Воронн ждет приема, ваше величество. Звать?

Король сплел пальцы.

– Зови!

Атрон рю Воронн, войдя, поклонился. Редьярд лениво смотрел на него, скрывая за ленью жадность взгляда. Он видел Первого посла мельком, когда тот, прибыв на свадебные торжества, передавал ему поздравления от асурха Понтеломуса. Тогда скользнул глазами, не задерживаясь, – век не видал и не видел бы еще столько же! А сейчас разглядывал пристально, отмечая отяжелевшие черты, замкнутый на себя сумрачный взгляд человека, который не ладит с действительностью.

– Рад видеть вас, герцог, – наконец сказал он. Сердце болезненно дернулось: рю Воронн был тенью из прошлого, которое его величество предпочитал бы не вспоминать. – Садитесь, разговор у нас с вами будет долгим…

Тот сел, аккуратно сложив красивые руки на коленях. Прямая осанка, широкие плечи, черты лица будто выточены скульптором, воспевающим мужественность. Герцог был красив и до сих пор, той красотой, что заставляет женские сердца трепетать, а лона – увлажняться. Однако Рейвин любила его не за это! Рейвин, мудрая, терпеливая Рейвин и не знала, что он, Редьярд, знает…