Зоны нейтрализации

Да. Это не было иллюзией. В последние секунды, когда изображение еще транслировалось на экран, объектив зонда зацепил маленький, шарообразный предмет в нескольких метрах корпуса «Гелиоса», позади него, если смотреть со стороны наших кораблей.

– Слетал бы я, да посмотрел, – промурлыкал Снагг.

Он был прав. При условии, что не знал того, что уже испытал я.

– Нет, – сказал я.

– Зонд? – спросил Рива. – Ладно. Их еще несколько штук осталось. Потом наделаем новые. Лучше всего, из пенолита. Выстругаем ножичками.

– Нет. Не зонд, – спокойно ответил я. – Приготовь мне двести метров кабеля. И отнеси его в шлюз.

Какое-то время он просидел неподвижно, разглядывая меня со спокойным интересом, потом молча поднялся и направился в сторону прохода к гипернационным камерам. Только оттуда можно было пройти в остальные помещения корабля и, в первую очередь, на склады.

Я услышал голос Снагга.

– «Гелиос», – сказал он словно бы сам себе, потом повторил: – «Гелиос». Интересно, какому дьяволу удалось выманить оттуда Кросвица...

Я вспомнил сообщения, принятые Будорусом.

И возразил:

– Там остался Арег. Кросвиц садился вместе со всеми.

– Знаю, – буркнул Снагг. – Но, наверно, вернулся, когда экипаж покинул корабль.

Да, рассуждал он верно. С небольшой поправкой. Кросвиц не вернулся.

В кабине установилось молчание. Немного погодя я сильно наклонился и прижался лбом к иллюминатору. Мне удалось разглядеть неподвижно застывший на расстоянии нескольких сотен метров веретенообразный силуэт. «Кварк». Он чуть-чуть приподнял нос, словно готовясь к отлету. Запасы энергии, позволяющие многократно совершить рейс от нашего солнца к ближайшему и обратно. Огромный химический синтезатор, работающий на сырье, получаемом из пространства. Фабрика антиматерии, способная в доли секунды распылить средних размеров небесное тело. Излучатели.

Я наклонил голову. По другую сторону, невидимый для меня, находился близнец «Кварка» – «Меркурий». Вооруженный не лучше и не хуже первого. И между ними – «Уран». С экипажем. Оборудованный точно так же, как те два корабля. Если не лучше. А чего лучше ты хочешь? Земля могла бы прислать сюда десяток таких эскадр, как наша. Пять десятков. Сотню. Но это уже не имело бы значения. Астероиду безразлично, взорвется на его поверхности одна кварковая бомба или тысяча. И наоборот. Если кто-то изобрел действенный способ защиты от антиматерии, если он способен противостоять одному излучателю, он с тем же успехом справится и с батареей.

«Гелиос». Я подумал о первой экспедиции, контактной. Поскольку сразу же после выхода на орбиту спутника Третьей мы наткнулись на неповрежденный, по крайней мере, с виду, земной корабль, может, удастся отыскать и два остальных. На первом полете Энн. Энн, которую ждут. Интересно, она такая же миленькая, как и Лина? Я улыбнулся. Лина.

Рива не возвращался. Может быть, ждут у шлюза. Я встал, потянулся, опасаясь, как бы не зацепить головой выступающие обрамления индикаторов, и неторопливо направился в сторону двери. В рубке было адски тесно. Наши кресла почти соприкасались пухлыми, пенолитовыми подлокотниками. Вся передняя стенка была разделена на экраны, сгруппированные тремя рядами, один над другим. Под ними – пульты. В центре главный экран нейромата. Вдоль потолка сотни перемигивающихся датчиков. Иллюминаторы тоже были экранами, оформленными как оконца, вроде тех, что устраивали в каютах старинных парусников. Мода такая.

Остальную часть пространства заполняла аппаратура кресел, системы личного контроля экипажа и кошмарная путаница силовых кабелей. Ничего страшного. Корабль этот был выстроен специально для инфорпола. Его проектировщики, видать, сочли оптимальным вариантом расчленить нас на мелкие кусочки и с большим нежеланием отказались от этого намерения. Под конец оставили нам чуточку места. Ровно столько, чтобы в случае чего дотянуться до переключателей. Но в кресла мы забирались ногами вперед, словно в спальные мешки.

Снагг малость приподнялся и повернул лицо в мою сторону.

– Иду с тобой, – сообщил он.

– Нет.

Он напрягся. Уперся руками в подлокотники кресла и наклонился вперед.

– Почему?

– Почему, – мысленно повторил я. Он спрашивает, почему. Звучит приятно и вполне по-свойски.

Но Снагг не надеялся дождаться ответа. В Корпусе нет обычая расспрашивать, когда идешь на дело. Начальство говорит, что требуется. Ни словом меньше. Если о чем-то умалчивает, значит сказать ему на этот счет нечего. Оно располагает точно такой же обратной связью с психотроном или стимуляторами, что и любой выполнитель их распоряжений. Один и другой перерабатывают за одинаковое время одинаковое количество информации. На заданиях все думают одновременно и одинаково.

Нет. В инфорполе нет привычки расспрашивать. И отвечать.

С минуту я манипулировал над пультом. Отключил некоторые системы и добавил несколько усилителей к блоку связи с датчиками моего скафандра. Сдвинул до упора регулятор селективности. Усилил корректировку. Ничего большего я сделать не мог.

Перед уходом на мгновение на мгновение задержался и ощущал скафандр. Вроде, все было на месте.