Зов чести (СИ)

Юный охотник, сгибаясь под тяжестью оленьей туши на плечах, гордо вступил на территорию становища, не забыв покрасоваться перед якобы невзначай вывернувшими на него девушками, особенно перед той самой, что давно владела его сердцем.

— Асимилан! — мысленно позвал эту красавицу охотник, не решаясь высказать своих чувств и отворачиваясь, и потому не замечая что и она смотрит на него с затаённой симпатией.

…Становище кипит, взбудораженное новостью. Сын вождя сватается к первой красавице, дочери шамана! Молодежь на свирелях играет возле шатров и танцует, празднуя столь знаменательное событие. Угощают всех, кто только подойдёт к праздничному столу, накрытому отцом жениха. Только охотник Берелту демонстративно никуда не идёт, не в силах смотреть на то, как сватают его любимую.

…Они вместе. Берелту и Асимилан. Рука в руке, бегут по лесу, стараясь скрыться от отправленной за ними погони. Свистят стрелы, яростно вопит опозоренный шаман, чья дочь сбежала до назначенной им свадьбы. Стрелы падают прицельно, задевают юношу, оставляя у него на шее две глубоких резаных раны. Охотничьи стрелы с хищными лезвиями-полумесяцами не ведая жалости наносят ему два смертельных удара. Захлебываясь кровью, парень падает, а вместе с ним и девушка, что отчаянно пытается ему помочь, но и она становится жертвой беспощадных и оперённых вестниц Смерти…

— Странная песня, — поделился я с Иланой первым впечатлением от услышанного. Девушка вздрогнула. Последние пару минут она сидела в тишине, загипнотизированная магией собственной музыки, и мои слова вывели её из столь приятной задумчивости.

— Что же в ней странного? — спросила моя тюремщица. Этот факт мы с ней выяснили в самом начале разговора и больше к нему не возвращались. И всё же об этом стоило помнить несмотря на любое количество выпитого.

— Он не продумал план побега. Даже коней не приготовил. — не думая брякнул я первое несоответствие с законами реальности, первое из тех что пришло мне в голову с момента окончания песни. — Глупо всё. От любви, видимо, лишаются даже последних мозгов.

— Дурак! — эмоционально среагировала девушка, но не остранилась, наоборот, привалилась мне на плечо. — Ничего ты не понимаешь… Постой! Как ты понял о чём песня?

Ответить на её вопрос я не мог при всём желании, поэтому только пожал плечами, любуясь тем, как развернулась ко мне эта красавица — пышно разлетевшееся облако вьющихся, антрацитово-черных волос, раскосые "эльфийские" глаза янтарного оттенка, такие теплые и пульсирующие сокрытым в них светом, исполненное чувственности порывистое движение, едва заметный румянец на смуглых щечках…

Чувствуя приближение очередной острой вспышки психоэмоционального удовольствия, я остался в образе "не ведаю что творю". Ибо не ведал, но творил. Или вытворял? Жаль, Лёхи поблизости нет, он бы проконсультировал.

Воспоминание о друге принесло прохладу отрезвления. В том, что он уцелел и возможно даже не пострадал, я не сомневался ни капли. Но мне не нравится, когда моих друзей пытаются убить.

— Лучше расскажи зачем вы послали демона. Могли погибнуть близкие мне люди. — ласково попросил я, смыкая на её тонкой шее хватку своей ладони. Ощущение её пульса кончиками пальцев… Это как осознавать, что в твоей руке чья-то жизнь. Потому что именно так всё и было.

Заглянув мне в глаза, Илана поняла всё по-своему. По женски. Села мне на колени, спокойно, словно смирившись со сжавшейся на шее ладонью, признавая этот ошейник и запуская свои тонкие пальцы в мои волосы.

— Никто не погиб. И не погибнет, если мы не станем делать глупостей. — едва слышно прошептала она, обхватывая мои бедра своими и наваливаясь на меня всем телом. Наши лица сблизились, хватка ослабла, губы соприкоснулись…

— Что это за ягода? — спросил я, отдышавшись после первого и затянувшего меня в омут страсти поцелуя. Привкус её губ был по настоящему незнаком, оставив после себя затянутое кисло-сладкое послевкусие.

— Морошка. Таёжная морошка… — хихикнула устроившаяся у меня на груди девушка. — Я тебе потом принесу. Потом. А сейчас я хочу продолжения…

Глава 2. Демонстрация Силы

***

Бюрократическая система Островной Империи, в отличии от родственных ей структур других стран, практически не имела присущих им недостатков. В первую очередь сказывался отличный от прочих менталитет народа — японцы относились к выполняемой работе весьма и весьма ответственно, в первую очередь стремясь к эффективности системы, а потому, как ни странно, не соблюдали законы или служебные инструкции с точностью до запятой, ориентируясь на как можно скорейшее выполнение задачи или достижение требуемой цели.