Зов Пятиликого. Эхо грядущей бури

Не проронив ни слова, мы вошли в комнату и Белла тут же скинула с себя платье, оставшись нагишом.

– Оденься, – велел я, – И будь добра, помоги мне снять доспехи.

Она повиновалась, но когда стеганка отправилась вслед за остальными элементами защиты, осторожно спросила:

– Ты на меня сердишься?

– Нет. Все в порядке. Более того, у тебя теперь появится возможность видеться со своим другом на кухне.

Белла взглянула удивленно и растерянно.

– Если, конечно, захочешь.

– Я… не знаю даже. Ему наверно будет противно. Мне же таким тут велят заниматься.

– Если он любит, то все поймет. В ближайшее время тебя никто здесь не тронет, я договорился с Лораком. Только нужно передать другу важные слова.

– Какие?

– Он может не скрывать своего поступка. Если его спросят вскоре, не брал ли кто пустых бутылок вечером перед нападением на крепость, пусть ответит, мол и впрямь брал их какой-то нильдхейм. Какой не известно, но кто-то из самых новеньких.

– Передам слово в слово.

– Сейчас же отправляйся к себе. По утру сходишь взять три порции еды. Тогда и поговорите.

– Три порции?

– Да. Если ты готова составить нам компанию с братом Лаушем.

Белла кивнула, не особенно поняв, судя по виду, последней фразы и вышла из комнаты, я же отправился к иномирцу, удивляясь богатству дня на всяческие события.

Не вдаваясь в детали, рассказал о том, что следует отвечать Лораку на вопросы и велел заглянуть ко мне сразу после разговора. К моему удовольствию, иномирец не стал противиться, приняв все как должное и сразу ушел к капитану.

Вернувшись к себе, я прилег на кровать, стараясь привести мысли в порядок. Легкая мистическая усталость улетучилась без следа, от пары глотков вина, но голова при этом не стала яснее. План, построенный в большой спешке, а где-то и вовсе додуманный на ходу был далек от совершенства. Самым слабым его местом оставались, как водится люди. Достаточно иномирцу, Белле или ее другу повести себя иначе, чем я рассчитывал, все рисковало пойти прахом.

Рассматривая записи на стенах, отчего-то вспомнил себя беспечно лежащим в комнате Тихого места, после знакомства с сестрами Альфар и Миаланой. А ведь тогда казалось будто я по уши в дерьме и глубже окунуться некуда. Теперь остается вспоминать то время с теплой ностальгией, да надеяться, что жизнь не подкинет возможности изведать более глубокого дна.

Около четверти часа спустя в дверь осторожно постучали.

– Это брат Лауш.

– Заходи.

На всякий случай сел, взяв в руки меч и приготовившись коснуться перстня, но иномирец выглядел спокойным.

Оказавшись в комнате, он первым делом окинул взглядом сплошь исчерканные записями стены.

– Люди в твоей голове?

– Напоминает логово безумца, верно?

– Есть немного.

Он сел рядом на кровать, да развел руками.

– Все в порядке. Капитан, похоже, убежден в твоей версии событий.

– Спасибо за помощь.

– Не за что. Ты ведь и для меня это делаешь. Только не пойму, зачем было приплетать других капитанов? Это ведь подстегнет интерес Лорака к тем событиям.

– Верно. И я надеюсь заинтересовать его настолько, что он отправит недавних коллег по цеху на тот свет.

– Для чего?

– Ты не понимаешь, что такое нильдхеймы. Это палачи и каратели, способные на все. Им велят убивать стариков и женщин, они выполнят приказ не колеблясь. Душить голыми руками детей – пожалуйста. Нильдхеймы прокатятся как саранча по землям Каганата, вырезая всех просто во имя своей нелепой веры, навязанной магией разума. Здесь в крепости их не много, чуть меньше восьмидесяти человек, однако в Суурмаране есть и другие. Не знаю сколько, может наберется пара сотен, а может и полтысячи. В любом случае, со своей ролью они справятся. Понятия не имею для чего все это Алым островам, Ормадару и прочим, но что-то мне подсказывает, после войны север превратится в усеянную трупами пустыню. Потому я и решил помешать им чем смогу. Без капитанов, чьи приказы привыкли выполнять нильдхеймы они станут менее управляемы, может даже поднимут мечи на войска союзников.

– Зачем тебе все это? – спокойно спросил иномирец.

Я взглянул на него обескураженно, совершенно не зная, что ответить.

– В смысле, почему это тебя волнует? Ты ведь не оттуда. У тебя нет там близких. Ну прокатятся саранчой и что?

– Говоришь так, словно и сам побывал у Отца, – покачал я головой.

– Ты ведь наемник, Пятиликий, – не унимался иномирец. – Выполнял приказы за деньги. Убивал.

– Приказы приказам рознь.

– Да я знаю. Просто интересно отчего тебе вдруг перестала быть безразличной грядущая война.

– Интересно, – ответил я с усмешкой. – Все-то вам интересно. Знаешь что, иди-ка ты к себе, не искушай судьбу. А то, чего доброго, возьмет над телом контроль частичка души Тамора, он тебе за такие слова о Каганате запросто выпустит кишки. А расхлебывать все это придется мне.

Иномирец поднялся, но уходить не спешил.

– Слушай, я ведь не сказал, что сам по этому поводу думаю. Только спрашивал у тебя.