Звать меня Кузнецов. Я один.

Вспомнил, что сегодня день рождения Шкляревского. Вот с ним-то, вероятно, Кузнецов и «принял»…

* * *

10 июля 2003. Вал. Вик.:

— Батима жалуется, что Юра сильно пьёт… Спрашивала Ермилову, читала ли она поэмы Кузнецова, та ответила Батиме, что не читала, потому что она, де, православная…

Ю. Кузнецов приходит в мастерскую 3 августа 2003, <…> Он говорит:

(…) Потребность в равновесии требует создания к поэме «Сошествие в ад» уравновешивающего продолжения под названием «Рай». Поскольку в православии чистилища нет, то, по всей видимости, окончательная композиция будет не трилогией, а дилогией.

(…) Нет-нет, мой «ад», вопреки твоему мнению, вовсе не «мыльная опера» и не зиндан, куда поэт набросал всех, кто ему не нравится… Это у мстительного Данте из 79 конкретных исторических персонажей 32 — флорентийцы…

Хотя мои персонажи и не объединены местом, в смысле их объединения по сходству совершённых преступлений или грехов, и в моей поэме нет ни «злых щелей», ни рвов и поясов, их появление в общем и целом соответствует исторической хронологии, таким образом они объединены временем… вообще же принцип развития сюжета выбран мною волнообразный, пульсирующий, мерцающий… И этому принципу подчинён и выбор размера строки, и тип стихосложения — смешанные анапест и амфибрахий…

Длинная строка выбрана мною для удобства в выражении мысли. Терцина же, которой воспользовался Данте, крайне для этого неудобна, она формально навязчива, в то время как рифма должна быть незаметна, чтобы не отвлекать читателя от восприятия сути поэтического высказывания.

17 ноября 2003, понедельник.

13.45. Звонок.

— Пётр Павлович? Это Владимир Фомичёв говорит. Вы знаете, что Юрий Поликарпович умер?

— Где? Во Внуково, дома в Москве или в «Нашем современнике»?

— Не знаю. Пришёл из московской организации поэт, его бывший ученик, Андрей Облог и сказал, что умер от остановки сердца сегодня в 10 часов утра… Это всё, что пока известно. <…>

Звонил С. М. Сергееву, сказал о смерти Кузнецова.

14.20. Захожу к Фомичёву. Он подписывает свой двухтомник.

— Где будет панихида?

— Ничего не знаю. Наверно, в храме Большого Вознесения. Цыбина там отпевали. А похоронили на Троекуровском. Там хорошо, высоко, сухо…

Звонит:

— Здравствуйте. Не можете ли вы сказать… Лёня, ты? Привет, Фомичёв. Как и где это произошло с Поликарпычем? Дома или во Внукове? Из дома вам звонили… А я звоню Бояринову — не отвечает… Я знаю, что Поликарпыч его в последнее время привлекал к работе в отделе национальных литератур… Он-то уж наверняка всё знает…

Кладёт трубку.

— Вот и Хлысталов Эдуард Александрович почти мгновенно умер…

— Когда?

— 13 сентября… от саркомы костей… по-видимому, где-то облучился.

Входит какой-то среднеазиат:

— Володя, у тебя водки нет? Для дела…

— Нет.

И мне:

— Пётр Павлович, если я что-то узнаю, то позвоню…

— До свидания.

На обратном пути захожу к Дубовскому. Там дым коромыслом. Отмечают 62-летие Виктора, сотрудника по работе…

* * *

16.30. Звоню В. В.

— Тебе Батима звонила?

— Звонила… Но я же была на Красносельской в Мосэнергосбыте, брала у Светланы Львовны справку о том, что у нас нет задолженности за электропитание… Лех, выписывая справку, удивлялась нашему желанию иметь разрешение МКС на присоединение. «Так и живите! На что оно вам?»

Вообще, в 11.45 Катя звонила Паше, а он не стал тебе говорить…

Это случилось в 9 часов утра. По словам Батимы… но она сказала это мне как близкой подруге, я даже не знаю, есть ли у неё кто-нибудь сейчас ближе, поэтому ты, смотри, никому это не передавай… он пил ещё с вечера, а утром снова послал её за водкой… С ним осталась сестра Батимы, и в это время ему стало плохо, вызвали «скорую», которая очень долго ехала и когда приехала, было уже поздно. Он до сих пор лежит дома из-за бюрократической волокиты. Нет свидетельства о смерти. Панихида будет в храме Большого Вознесения. Батима говорит, что не может понять, как она ещё с ума не сошла… «Когда всё кончится, я буду выть…»

22.00. В. В.:

— В среду в ЦДЛ будет гражданская панихида, затем отпевание в храме Большого Вознесения. А на каком кладбище похоронят — пока неизвестно.

— Хорошо бы на Ваганьковском…

— Хорошо бы… Юру забрали в морг после 17.00… Батима говорит: «Я не хочу, чтобы его вскрывали. Зачем? И так всё ясно…» Аня завтра поедет оформлять документы.

18 ноября 2003, вторник

11.45. Звонок:

— Петра Павловича можно? Это Митя Ильин беспокоит. Я хочу сообщить тебе печальную весть… Вчера…

И т. д.

16.20. В. В. в мастерской:

— Батима сегодня беспрестанно звонит. Дай-ка и я ей позвоню. Батима, попробуй всё-таки ещё раз добиться, чтобы его похоронили на Ваганьковском. Неужели он хуже Левитанского, Марка Лисянского или Окуджавы?

И мне: