Звать меня Кузнецов. Я один.

Инфернальный, безнравственный и пр. — пошли в мозгу привычные слова.

Не такой уж он безнравственный, а просто немного тоже позирует, хотя и талантливо, — хочется сказать спокойную фразу.

Владимир Гусев

(Из статьи «Видеть солнце», напечатанной в альманахе «День поэзии» за 1984 год).

Гусев Владимир Иванович

(р. 1937) — критик. Одно время его воспринимали как человека, способного сформировать новую идеологию, которая бы устраивала как «левый», так и «правый» лагерь. Не зря в 1990 году он был избран руководителем Московской писательской организации. Но с годами Гусев свой талант растратил на суету. Большого мыслителя из него не получилось. Хорошего литературного менеджера из него тоже не получилось. При нём в Московскую писательскую организацию людей стали принимать за очень большие деньги. За деньги начали вручать и литературные премии. На эту тему в конце 2011 года по телеканалу «Россия» был показан разоблачительный фильм Бориса Соболева.

В 2012 году под руководством Гусева в Литинституте по творчеству Кузнецова защитил очень слабенькую кандидатскую диссертацию посредственный стихотворец Иван Голубничий.

Здравствуйте Юра! Ваш «День поэзии» не так уже плох, как докладывает Друнина. Обидчивость, недостойная поэта. Он скорее даже лучше других, ибо определённее и идёт в русле А. К. Толстого, что само по себе ново.

Замечателен Ваш «Поединок». Так теперь мало кто пишет. Он и определяет весь сборник.

А вообще уходите от этого, удалитесь и пишите стихи. Вы — сильнейший поэт, воплощающий идеи и подспудные течения времени. Этого достаточно.

Читаю многое, но почти всё проскальзывает. А Вы существенны.

Будьте здоровы.

Ваш

Д. Самойлов

9.02.84

(Письмо Давида Самойлова Юрию Кузнецову).

Куняев — это литературный ширпотреб, а Кузнецов в последнее время впал в дикую мистику.

Владимир Солодин

(Из бесед цензора с комсомольскими редакторами; декабрь 1984 года).

Солодин Владимир Алексеевич — начальник одного из управлений Главлита. В перестройку он контролировал в своём ведомстве художественную литературу. При Ельцине этот чиновник отвечал за информационное освещение событий на Кавказе (в частности, организовал информационную блокаду по освещению осетино-ингушского конфликта).

…Меня поразило несоответствие между великой болью народной и его [Кузнецова. — Ред.] в большинстве своём мелкими, эпатажными стихами. Его смешное, взятое напрокат у И. Северянина «суперменство»: «Звать меня Кузнецов. Я один. Остальные обман и подделка». Его совсем не смешная жестокость. Вот стихотворение «Седьмой» — семеро насилуют под мостом родную мать… Какова позиция автора? — а никакая! Сначала поэт пил «из черепа отца», теперь осквернил и образ матери — порочный круг замкнулся.

Юлия Друнина

(«Книжное обозрение», 1986, 11 июля).