Зверь-из-Ущелья

– А что вообще ты… и вообще вы все, дети равнин, считаете важным? За что готовы даже умереть? – мне вдруг стало важно услышать его ответы. Понять его лучше.

– Долг воина – умереть, защищая жизнь и честь господина, – ответил Ренн без раздумий, так, словно эта истина была вбита в него с рождения. – Некоторые дураки умирают за иллюзии. За любовь, например.

– Значит, ты не из тех дураков? Считаешь любовь глупостью?

В груди неприятно кольнуло от его слов, а Ренн поглядел прямо и пронзительно. Так, что захотелось отодвинуться и обнять себя за плечи. Или наоборот – наклониться ближе.

– Чувства, в том числе и любовь, только мешают. Думаю, что ты, как жрица, меня понимаешь.

Ох, Матерь Гор, а ведь сейчас, сидя рядом с ним, в этом затерянном в бесконечных горах месте, я успела забыть о долге. Вообще обо всём. Спасибо, как говорится, что напомнил.

– Как ты вообще стала жрицей? Расскажешь? – голос был спокойным и бархатным, но я знала – в глубине его прячется сталь.

И мне захотелось отплатить откровенностью за откровенность, наладить хрупкий мостик между нашими мирами. Когда Реннейр рассказывал о войне, я знала – ему тяжело и больно вспоминать. Слушала, почти не дыша, и эта честность сделала его ближе и понятней. Перед глазами мелькали картины пожарищ, сгоревшие города, чёрные поля, реющие на ветру рваные стяги. И там, в окружении мёртвых изломанных тел, под свинцовым небом чужой земли, стоял Зверь-из-Ущелья с мечом наголо, с потухшим взглядом, с неподъёмной ношей отнятых жизней за плечами.

– Верховная жрица проверяет всех детей на наличие Дара – старый обязательный ритуал, – начала я, устраиваясь поудобней. Близость этого человека волновала, и казалось, будто я сижу на иголках. – Как бы некоторые не думали, не все искатели рождаются одарёнными: в ком-то искра едва теплится, кто-то сияет ярче, а кто-то совершенно пуст. Мой Дар впечатлил и матушку Этеру, и старейшин – таким образом, моё будущее было предопределено. И, Ренн… я поняла, что то пророчество о ребёнке… – он нетерпеливо закатил глаза, а я с нажимом продолжила: – упоминание о нём в наших книгах, скорее всего, уничтожили намеренно!

– Ты слишком много думаешь о том, о чём думать вообще не следует. Просто береги себя и держись подальше от…

– Лестрийцев?

– Именно. Ваши старики правильно делают, что берегут Скальный город. И тебе советую делать то же самое… - он болезненно поморщился. – Могут найтись… желающие… прибрать его к рукам.

Ренн наклонился, запустив пальцы в волосы – так, будто ему было больно об этом говорить. А я вдруг испугалась. Коснулась плеча дрожащими пальцами. Его тело было жёстким, будто вытесанным из камня, и под рубашкой прятались напряжённые мышцы.

– Кому-то не дают покоя наши сокровища? Неужели они дороже хлеба?

Мне этого не понять. Отец рассказывало голодных годах, о погибших холодными зимами детях, когда жители равнин не могли продать нам зерно потому, что самим нечего было есть. Слава богине, я этого не помнила!

– Я уверена, любой из искателей отдал бы все самоцветы Западных гор за возможность прокормить семью.

– Это ты так думаешь. Но найдутся люди, которые без раздумий продадут всех своих близких за обладание сокровищами. И таких большинство.

Реннейр попытался встать, как будто хотел уйти и оставить меня здесь одну, но я вцепилась в его запястье. Он дёрнулся.

– Что такое?

– Ты ничего не видишь?

Я разжала пальцы и посмотрела на него с удивлением. Он же глядел на свою руку.

– Нет.

– И не чувствуешь?

Я совсем его не понимала. О чём вообще этот лестриец сейчас говорит?

– Нет… – ответила задумчиво, но щекам стало жарко. Вряд ли он хочет услышать о том, как именно я себя ощущаю рядом с ним. Как тесно становится в груди, как в животе сворачиваются огненные спирали, а тело само тянется к нему.

Реннейр молчал, думал о чём-то напряжённо.

– Ладно, неважно. Ты ещё что-то хотела узнать?

Он явно что-то скрыл, но допытываться я не стала. Посчитала лишним. Мне хотелось, чтобы Ренн сам захотел открыться мне.

– Ммм… Если можешь, расскажи мне о детях равнин побольше. Какой была ваша магия? Почему вы так сильно хотите её вернуть?

– Я ничего не хочу, – ответил резко, и я почувствовала себя неуютно. – В старых книгах пишут, что когда-то дети равнин могли повелевать пространством и ветром. Вызванные ими ветра могли разогнать тучи или, напротив, вызвать дождь и спасти посевы. Мы могли путешествовать по всему миру, открывая порталы в любой точке земли. Говорят, что очень и очень давно, повелитель Арнерии, Дара которому не было равных на всём континенте, провёл через портал целую армию.

Я невольно восхитилась способностями этого древнего короля. Целую армию! Надо же… У меня бы никогда так не получилось. Не было ни одного искателя, который смог бы создать врата подобной мощи. Тем более, мы могли перемещаться лишь в пределах Западных Гор.

– Это случилось до того, как Матерь Гор обманула нашего бога и хитростью отняла у детей равнин их Дар.

Я не смогла сделать вдох.

Что? Что он только что сказал?

– Но, Ренн… – начала я в замешательстве. – Это ваш бог обманул нашу богиню. Разбил ей сердце!