Зверь-из-Ущелья

Когда комнату наполнил размеренный храп Варди, я вышел в полутёмный коридор – здесь даже охраны не было. Хозяева не то, что доверяют нам, нет. Просто у них есть более надёжные соглядатаи, чем человеческие глаза.

Нас поселили в сети вырубленных прямо в скале переходов и комнат – настоящий лабиринт. Но, если пройду немного, не успею ведь заблудиться? Это не попытка выведать чужие секреты, просто с детства влёк недоступный Антрим, в народе про него что только не болтали. А горы всегда были для меня местом силы.

Местом, куда я мог сбежать даже от себя.

Болезненное любопытство влекло вперёд, дальше и дальше, будто там, за тем поворотом, скрыто что-то важное. А потом и за следующим. А потом всё ниже, ниже, к самому сердцу горы...

Может, это духи заманивают? Если так, то мне нечего предложить, кроме своей души. Впрочем, вряд ли она придётся им по вкусу. Если они, конечно, не любят соль и пепел.

В лицо подул едва ощутимый ветерок – я огляделся.

Стены и потолок узкого хода облепили скальные улитки, хранившие под тонким панцирем нежный бирюзовый огонь – он завораживал, как колдовские огни на болоте. Но с каждым шагом цинний становилось всё меньше, а оставшиеся начали гаснуть. И, когда я всерьёз задумался над тем, чтобы повернуть обратно, слух уловил мимолётное движение за спиной.

***

Сегодня матушка Этера разбушевалась – заставила убирать в святилище, несмотря на то, что этим занимались самые маленькие сёстры.

"В воспитательных целях и для блага незрелой души" – выразительно приподняла брови Верховная, намекая, что это наказание за моё любопытство.

И я послушно ползала с тряпкой и метлой, пачкаясь в пыли. Я! Та, кому доверяли участвовать в самых значимых обрядах! Отскребала вековую грязь и натирала кристаллы до блеска. Подумать только! Дожили…

А сейчас в мыслях маячила лишь уютная комната и чашка травяного отвара. В силу возраста я пока не прошла посвящение и не стала одной из старших жриц, поэтому могла жить в родном доме, а не в обители Матери Гор. Но рано или поздно придётся покинуть привычное место, как бы не было тяжело.

По телу свинцом разлилась усталость, голова и мышцы гудели. Именно это заставило меня свернуть не в тот коридор. Как-то странно получилось, ноги сами вели меня в ту сторону, где должны были поселить людей с равнины.

Я просто немного отвлеклась. Задумалась. Потеряла концентрацию.

Камень чутко реагировал на присутствие чужаков – я слышала его тихий ропот. Он разговаривал со мной и почти всегда откликался на просьбы, будь то вопрос о нахождении алмазных жил или попытка проскользнуть незамеченной мимо чуткого ока отца.

На все мои вопросы о людях с равнины и их визите он отвечал:

"Не твоего ума дело".

Даже братец Орм не признавался, хотя наверняка знал.

Ну, ничего... Рано или поздно станет известно. Может, скоро нам позволят спускаться на равнины, путешествовать и уходить так далеко, как только захочется! Не опасаясь гнева старейшин и Матери Гор.

И, может, каждый из нас скоро станет чуточку свободней.

Весь день утреннее приключение будоражило фантазию и не давало покоя, тлело озорным надоедливым угольком, дожидаясь, когда на него обратят внимание. И зря я гнала его прочь! Не могла, слабовольная, отказать себе в искушении посмаковать несколько мгновений, когда без стеснения глядела в глаза чужака! Так открыто, прямо, дерзко.

Взгляд, пробирающий до мурашек, прибивающий к месту.

Так на меня никто никогда не смотрел.

Воспоминание о нём жгло, и, что странно, боль была приятной. От неё тянуло внутри, и хотелось продлить её как можно дольше. Наслаждаться ею.

Я одёрнула себя – ну что за глупости бродят в моей дурной голове! Всего один мимолётный взгляд, а я уже раскисла. Размечталась.

И всё же… Интересно, о чём думал в тот момент чужак? Запомнил ли он моё лицо?

Хотелось, чтобы запомнил. Словно это имело какой-то смысл, словно у нас есть шанс ещё хотя бы раз встретиться. Стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором вставал образ мужчины, пришедшего с равнин.

Всё это было слишком смело, запретно, неприлично для девушки. Особенно для жрицы. За такие мысли стоило меня выпороть! Или отправить в самую тёмную пещеру замаливать грехи.

«Ты должна помнить, кто ты такая, – сказал внутренний голос тоном матушки Этеры. – Сосуд божественного Дара, проводник божественной воли. Негоже осквернять себя непотребными мыслями».

Я коснулась ладонями горячих щёк. Глубоко вздохнула и задержала дыхание.

Образ, который пыталась прогнать из головы, никуда не ушёл – напротив, наполнился красками. Так бы и стояла, путаясь в паутине ощущений, но внезапно горы шепнули о чужом присутствии.

Это точно не искатели! На них не похоже.

Страх быть обнаруженной сковал по рукам и ногам. Ладонь коснулась прохладного камня. Скользнула выше, погладила.

Я закрыла глаза, привычно сплетаясь с пульсом гор, дыша с ним в такт, пропуская через себя. Обмениваясь мыслями и теплом. С раннего детства я могла вести с горами безмолвные разговоры, поражая своими способностями родных.