Зверь лютый. Книга 22. Стриптиз

-- Значит - не спеши. Пусть это случится тогда, когда ты станешь достаточно силён. Когда ты станешь князем Самбии. Как я слышал - у твоего деда нет прямых наследников.

-- Э... есть. Но один мой дядя немножко... больной человек.

-- На голову?

-- Да. А второй - жрец. Из кривов высокого ранга.

-- Вот и сделай так, чтобы твой дед назначил наследником тебя. А остальные... кандидаты - чтобы тебе не помешали.

***

Забавно - я вываливаю на ребят вариации схемы Сигурда. То, что обдумывалось, проговаривалось при обсуждении его исхода. Подобие возможного развития будущего моего Алу. Которое не проговаривалось, не обсуждалось. Но мною - продумывалось.

Сигурд - взрослый мужчина, скрытный, осторожный человек, опытный предводитель. Его цель "выросла" у него сама. Мне надо только помочь в уточнении, в средствах достижения.

Алу - до такой цели ещё не дорос. Навязать ему? - Будет конфликт. Его собственный внутренний конфликт. Который помешает ему жить, будет выпирать из него, будет ломать ему душу. Как чрезмерный груз ломает спину коня. Пусть чуть подрастёт, возмужает. Телом и мозгами.

Кастусь - не намного старше. Но у него уже есть опыт. Ему уже можно ставить такие цели. Точнее - объяснять неизбежность трансформации его собственных целей - вот в такое. И помогать ему надо значительно больше, чем Сигурду. Не только "больше" деньгами, ресурсами. Но и советами, целеуказаниями.

Схема простая: "Кукушонок".

Дальний родственник правящей особы приходит в дом. Не принять нельзя - "закон родства". "Возвращение блудного сына" или менее умилительно - неважно. Его принимают. "Пускают на порог". Бедным родственником. А он оказывается - не бедным. У него есть люди, слуги, воины. У него есть деньги, товары. Связи. Где-то там, "за горизонтом". Это проявляется не сразу, не мгновенно.

"Дайте воды напиться, а то так кушать хочется, что и переночевать негде" - русская солдатская...

Сосед-китаец. С гвоздиком, веревочкой, дохлой крысой... Сами сбежите.

Изначально - "яйцо". Как у всех лесных птиц. Может, чуть крупнее, чуть иначе раскрашенное. Мелкие отличия. В общем ряду. Родня.

У него есть опыт, которого нет у других. Он видел страны, он бывал в переделках.

-- И тогда тысячи всадников, дико вопя и завывая, кинулись на нас, к Земляничному ручью...

-- Брехня! Тысячных конных армий - не бывает!

-- Это здесь не бывает. А там - Степь. Вспомните, что рассказывают кривы о войне с Атиллой. Это было в Степи, у гуннов была многотысячная конная армия. Я там был. Я там сражался. Подобно Германариху восемь веков назад, подобно другим древним королям нашего народа. Но лучше - мы победили.

"Кукушонку" дают место. И вокруг него собираются люди. Местные, "желающие странного", "ищущие нового", "бахрома вокруг летящего тополиного семечка"...

Собираются и не уходят. Потому что у него есть деньги. Чтобы их кормить. Есть силы. Чтобы защищать. Они, эти приходящие люди и становятся его силой, приумножают его богатства.

"Кукушонок" растёт, прирастает людьми, становится самым сильным, ему тесно в "гнезде", в общем ряду. А остальные родственники - не хотят. Признать его равенство, потом - превосходство. И их становится... меньше. Никого.

-- Ой, вывалился! Ой, упал! Ой, разбился! Бедненький...

Родовое гнездо - только его, "Кукушонка".

Два условия. Ключевых среди множества важных.

Мозги "кукушонка". Разумность, проницательность, предусмотрительность. Удачливость. И - приток ресурсов со стороны в необходимом количестве и в нужное время.

Ресурсы... У меня нет тысячи воинов, которых собрал норвежский Хакон для возвращения Владимира, ставшего потом Крестителем, на Русь. Но кое-что у меня есть.

Мозги... Я бы не отправил в эту авантюру одного Кастуся. Хороший парень, но, временами, не догоняет, не видит. Мешают заложенные в детстве стереотипы, каноны.

"Каркас младенческих ценностей".

Жизненный опыт, пребывание в князьях и обучение здесь - несколько расширили диапазон восприятия, мышления, но... Канонический племенной вождь. Храбр, вынослив, энергичен. Живуч. Очень. За последние пять лет он должен был, по моим прикидкам, умереть раз шесть. Последний - в сече на Земляничном ручье. Был там... момент.

Одного - не отправил бы. А вот с Елицей...

У неё тоже... свой коридор восприятия и решений. Но - другой. Умная, бесстрашная, решительная, уже - взрослая женщина. Которая для своего мужчины снесёт горы и царства. Просто - чтобы он был. Чтобы он её любил. Мне уже жаль тех придурков в Самбии, которые вздумают задирать носы, насмехаться над князем без княжества, над её Кастусем. Господи, даруй им тихую смерть! Пока их не одарила смертью эта женщина.

Она тоже прошла путь Кастуся. Делила с ним тяготы и опасности его жизни. И переживала множество собственных, дополнительных. Возникавших из-за того, что она - женщина, чужеземка, простолюдинка, господская наложница.

"Вера размером в горчичное зерно движет горами"... А любовь? - Иссушает океаны?