Звезда Берсеркера

Я отвожу взгляд от погасших сканнеров, и глаз мой фиксирует какое-то движение. Это — мое собственное отражение в отполированном до блеска металле. Я стою перед плоской сверкающей переборкой в теле берсеркера, уставившись на самого себя.

Мой скальп покрыт бинтами. Закрыт и мой левый глаз, но это мне уже известно. Вокруг правого глаза кожа имеет какой-то неестественный оттенок, однако в целом в облике моем нет ничего такого, что шокировало бы и безусловно отталкивало. Видна и копна каштановых волос. Такого же цвета и двухмесячная неопрятная борода. Нос, рот и скулы — все вполне нормальные. На лице моем нет пугающего выражения

Ужас лежит внутри меня. Я служу берсеркеру, причем по собственной воле.

Так же, как кожа вокруг моего правого глаза, ткань, прилегающая к левому, имеет голубой и зеленовато-желтый оттенок. Гемоглобин разлился под кожей и разложился. Очевидно, это результат хирургической операции на моем мозге.

Я помню предупреждение, сделанное врачом, но повязка беспокоит мои пальцы, как больной зуб, бывает, не дает покоя языку, только гораздо сильнее. Весь ужас сосредоточен в дьявольском левом глазу, и я не могу удержаться от того, чтобы узнать, что с ним. Правая рука сама по себе взлетает в воздух и срывает повязку.

Я моргаю, и мир вокруг меня расплывается. Я вижу обоими глазами. И тут же умираю.

Т, шатаясь идет по коридору, издавая рычание и стоны. Пальцы его сжимают черную повязку. Дар речи вернулся к нему, поток ругательств извергается изо рта. Он вопит, пока не сбивается его слабое дыхание. Он спотыкается, спеша по коридору к камере. Его охватывает неистовое желание поскорее добраться до хитрых негодяев, придумавших эту уловку, чтобы избавиться от него. Что они делали с ним? Гипноз? или что-то еще? Надо же, хотели сменить ему имя! Он им покажет Тэддеуса!

Добравшись до двери, Т распахивает ее, вконец ослабев и хватая ртом воздух, и входит в камеру. Потрясенное лицо врача свидетельствует о том, что он понял: Т снова завладел контролем над телом.

— Где мой кнут? — Т обводит всех взглядом. — Какой негодяй спрятал его?

Женщины плачут. Молодой Халстед понимает, что уловка с Тэддеусом провалилась. Он издает безнадежный крик и бросается на Т, вертясь, словно сумасшедший. Роботы, реакция которых намного превосходит человеческую, конечно же перехватывают его. Один из них блокирует удар Халстеда своим металлическим кулаком. Гигант сгибается и жалобно стонет, потирая ушибленную руку.

— Дайте мой кнут!

Робот стремительно бросается к раковине, достает из-под нее перевязанный узлами пластиковый шнур и приносит его хозяину.

Т ободрительно похлопывает робота по спине и улыбается своим сгрудившимся в углу товарищам по несчастью. Пальцы его правой руки играют кнутом, сжимаясь и разжимаясь, но левая рука вдруг немеет. Он нетерпеливо разминает ее.

— Что там с вами случилось, мистер Халстед, — обращается он к молодому крепышу. — Немного ушибли ручку? Не хотите ли пожать мою, поприветствовать меня? Я вернулся? Ну давайте пожмем руки!

Халстед настолько смешно съежился, сидя на полу, что Т на некоторое время даже останавливается рядом с ним и безудержно смеется.

— Послушайте-ка, вы, — произносит Т спустя некоторое время, вновь сосредоточившись. — Мои милые друзья. Машина говорит, что я здесь командую всем? Я дал ей немного информации о Карлсене, и это помогло. Ха, ха, ха! Вам лучше не огорчать меня. Берсеркер по-прежнему поддерживает меня на все сто. А вы, Док, — левая рука Т начала бесконтрольно трястись, и он, чтобы справиться с этим, водил ею из стороны в сторону. — Ты собирался изменить меня, правильно я понял? Ты что-то проделал, чтобы я был в порядке?

Доктор держал свои тонкие руки хирурга за спиной, как будто инстинктивно защищая их.

— Даже если бы я попытался, то не смог бы придать твоему характеру новый облик. Для этого мне пришлось бы дойти до самого конца и превратить тебя в полного идиота. Это я, конечно, сделать мог.

— Теперь-то, небось, жалеешь, что не сделал этого. Боялся, как отнесется к этому машина. Но что-то ты пытался проделать, а?

— Да, я хотел спасти твою жизнь, — доктор гордо распрямился.

— Твоя рана повлекла сильное и почти непрерывное эпилептическое возбуждение. Удаление сгустка крови из мозга не смогло его снять; поэтому я решил разделить большие полушария.

Т поиграл кнутом.

— Что это означает?

— Видишь ли, правое полушарие в основном контролирует левую половину тела. А левое полушарие, которое доминирует у большинства людей, управляет правой половиной и обрабатывает большую часть символов, влияющих на принятие решений.

— Это я знаю. Когда происходит удар, сгусток находится на противоположной стороне от парализованной части тела.

— Совершенно верно, — доктор смело поднял голову. — Т, я разделил твой мозг, отделив правую половину от левой. Это довольно просто. Подобную операцию давно применяют для лечения сильной эпилепсии. Это лучшее, что я мог сделать для тебя в твоем положении. Могу поклясться в этом. Ты можешь проверить мои слова на детекторе лжи…