Звезда Гаада (СИ)

— Карст мне на днях такую прелесть рассказал! Я смеялся до боли в животе! Представь, Тайаелл, летел он над Горой справедливости, а там сидел в гордом одиночестве Кайер: он плакал и просил Небеса покарать его за дурость! Разумеется, я не поверил, что Кайер способен лить слёзы. Наверняка Карсту голову напекло. К тому же, он в тот день перетрудился, восстанавливая Равновесие в городе, в котором началась эпидемия. Ты же знаешь: когда болезнь уже распространилась, а стихия стала неуправляемой, вернуть большой территории гармонию очень сложно. Но само это виденье: искренно ревущий Кайер, да ещё и признающий свою неправоту — это что-то неестественное. Я как представил его в таком состоянии, так смеялся!

Старейшина быстро сменил тему, подозрительно оживился, да ещё и слишком много внимания и подробностей уделил хранителю, которого недолюбливает. Значит, очень боится, что я его раскусила. Но поздно: уже прочла всё в его взгляде. Холод Гаада — это напускное, доспехи для истерзанного усталого сердца. Как я счастлива, что меня никогда ни на мгновение не ненавидело столько людей! И как я ему сочувствую! О, если бы я только могла забрать у него часть его боли!

Внимательно вглядевшись в его лицо, заметила тонкую морщинку у него на лбу: Гаад слишком часто хмурится. Особенно, после моего ухода.

Любимый неожиданно обернулся. Наши взгляды снова встретились. Запела невидимая нить, протянувшаяся между нами.

«Тебя так сильно огорчило, что я не хотела с тобой видеться?»

«Вовсе нет!» — парень нахмурился, отвернулся.

«Почему тебя моё поведение задевает больше, чем отчуждение большинства других?»

«С чего ты решила?» — хранитель не желал вновь поворачиваться в мою сторону. Но его душа всё ещё продолжала говорить с моей.

«Но почему я тебе так дорога?»

Гаад резко повернулся, растерянно посмотрел на меня. Да, я его правильно поняла. И в его взгляде прочла недостающие кусочки отгадки. Именно то, что я порою вижу в нём обычного человека, замечаю его добрые стороны, и располагает Гаада ко мне. Ему трудно выдержать столько ненависти, сколько на него льётся от обитателей этого мира. И, как и каждому человеку, Гааду тоже хочется получать от других Свет. Когда человек замерзает, он сначала чувствует холод, а потом перестаёт, теряя чувствительность. Сколько он так выдержит, зависит от его стойкости и силы воли. Рано или поздно без источника тепла люди замерзают насмерть. Но если рядом с замёрзшим появится огонь или из-за туч выйдет солнце и протянет к человеку свои нежные лучи, тогда замёрзший непроизвольно потянется к ним. Ему будет трудно устоять перед источником тепла. Если он получит достаточно тепла, то сможет жить. Если мало, тогда заболеет или погибнет.

— Разве можно восстановить Равновесие там, где бушует эпидемия или стихия? — тихо спросил Тайаелл, — Если всё зашло так далеко, то вмешательство может стоить жизни самому хранителю. Да и… если всё так страшно уже, значит, это местные жители создали ужасную пропасть Тьмы. Если они все или многие из них выживут — всё повторится.

— Но ведь от болезней и буйства стихии могут пострадать и невинные! — возмутился Карст, — Дети к примеру! Дети — самые чистые.

— Не все, — горько усмехнулся Тайаелл и торопливо потянулся отпить из чашки горячий напиток: смесь мёда, воды, кардамона, корицы, гвоздики, мускатного ореха и имбиря.

— Если буйствует стихия — это уже большое нарушение, — серьёзно заметил Гаад, — Да, временами их не остановить, как и болезнь, широко разошедшуюся. Иногда остаётся смириться, как у постели с тяжело раненным или смертельно больным. Что сильно разрушилось и ослабело, то разрушится, — вздохнул, чашку повертел с тем же напитком, шумно аромат приправ и мёда вдохнул, — Мы — только хранители. Этот мир сотворили не мы.

Растерянно сказала:

— Но вы же сами создаёте оружие, какие-то вещи, огонь…

— Преобразуя имеющуюся силу, — грустно улыбнулся Гаад, — Но, впрочем, вещи созданные нами из чистой стихии, обычно долго не живут, быстро расходятся на изначальную материю.

— Про изначальных была легенда, что сила их чем-то похожа на силу Творца, — вмешался Карст, оживившись.

Не гордость была в его глазах. А жажда познания и новых свершений.

— И сколько из этих легенд сбылось? — криво усмехнулся уже и сам Тайаелл.

Карст погрустнел.

— Силы как у Творца у нас никогда не было, — сказал, вновь посерьёзнев, глава чернокрылых.

— Но Третья сила… — дёрнулся было Тай. Кажется, не желавший оставаться слабым. Хотя бы не слабее своих врагов.

— Кажется, она просто усиленно лечит. Ну, возвращает равновесие быстрее и на более больших территорий.

Гаад, кажется, переключил своё внимание на изначального.