Звезда Гаада (СИ)

Но, ладно, раз он не хочет делиться — его право. Хотя мне от этого только интереснее стало, что он забыл тут, если сам из обычных людей? Да и как только осмелился притащиться в логово чёрных хранителей? Или… его умыкнули, как и меня? Но меня-то понятно — у меня вроде какие-то способности могли появиться, а вот он если был самым обычным человеком, то его-то зачем?..

Мы ещё немного походили, потом я зевнула. Белик предложил мне прилечь в сухом месте и пучок его приправ использовать как подушку.

— Так они сомнутся! — смутилась, — И запачкаются.

— Так я их помою, — широкая улыбка.

Выглядел он уже успокоившимся и добродушным. Да и мне спать захотелось после всех потрясений. Поэтому всё-таки согласилась. И проспала спокойно. Проснулась уже в начавшихся сумерках от треска ветви. Испуганно позвала:

— Карст!

— Я тут! — отозвались сверху.

Парень обнаружился на дереве. За общипыванием листьев и набиванием их за пазуху.

— В рассоле дубовые листья использую, — улыбнулся он, объяснив.

— А это… — робко потопталась на месте, потом голову подняла, — А у вас тут какие хищники водятся?

— Да нету почти никаких! Наши охотой балуются, да и мало кто к нам заходит из другой территории.

Тут в противовес его словам неподалёку зазвучал волчий вой. Дружный такой, хором.

— Да откуда их столько поналезло?! — рыжий спрыгнул вниз и, хотя там было высоко, благополучно приземлился.

— Знаешь, пойдём-ка в гости.

— Так Белик запретил…

— А мы не к нему.

Я торопливо подхватила примятый пучок приправ — не идти же в гости с пустыми руками, тем более, если нас вообще не ждут.

Карст, вздохнув, оставил кабанью ногу на месте нашего привала, развязал. Ага, откупиться хочет.

Он достал кинжал из ножен, зажал в правой руке. Я пошла возле него.

Сгущались сумерки и неподалёку дружно подвывали местные хищники. Прямо задумалась, лучше сразу к ним или проситься помогать на стройке.

— Осторожно, тут трещина, — Карст протянул мне руку, — Давай тебя придержу.

Взялась за его ладонь.

Мы прошли ещё пару шагов. Парень даже начал ворчать:

— Да откуда она взялась?! В прошлом месяце не…

Тут земля под нашими ногами провалилась и с воплем рухнули в большую яму. На большое одеяло из меха, пахучее. А оно вдруг дёрнулось — я свалилась с него и затылком приложилась о твёрдую стену неподалёку — и громко зарычало.

Часть 1.9

— Тииише мооой хааароооший! — ласково пропел Карст, — Тиииише!

— Ч-что эт-то?!

— Мееедвееедь, наавернооое.

Мне подурнело. Кажется, я упала на что-то мягкое… вонючее…

— Я смотрю, вы подушку себе хорошую нашли?

Дёрнулась, задевая что-то мохнатое локтём. А оно сердито на меня зарычала. И такая морда на меня зыркнула, медвежья.

— Тиишеее, моооя пррееелесть, тииишеее! — запел-замурлыкал Карст.

И, пока я сидела, выпучив глаза на большую морду, а та шумно на меня дышала, будучи почти вплотную ко мне, на спине зверя возник рыжий. Прямо за шею обнял. Погладил за нос, от меня отвлекая. А медведь, как ни странно, злиться да плотоядно смотреть на меня прекратил. И даже… томно зажмурился. Впрочем, нет-нет, да и глаза открывал, бдительно смотря за мной.

— Ну, я смотрю, у вас тут любовь взаимная, — осклабился Гаад, сидевший сверху у края ямы над берлогой, — Можно никого и не спасать.

Тут только медведь дёрнулся, морду к главному злыдню мира обратил. Но… вроде тот был главный злыдень, а звери, говорят, агрессию чувствуют и не доверяют злым людям. Собаки так точно. Ну, в моём мире. Мимо них злой не пройти — облают, если на цепи или поводке, а если свободные — за спину подкрадутся, да как гавкнут в ухо, доводя до инфаркта. Но если в миролюбивом состоянии идти — они тебя не видят. Но то собаки. И в моём мире. А тут был медведь. Но на сосредоточие местного зла он как-то вообще не реагировал. Почему? Или медведи… они того? Они на тёмной стороне?!

Хищник повернулся уже ко мне, зарычал.

— Тииишеее, хааарооошшааая, тииишеее, — запел, вновь наглаживая его, Карст.

— Зря только время потратил, — проворчал Гаад, отходя от края немного и вставая.

— Спасать нас вчера надо было! — проворчала.

И снова на меня мрачно посмотрели: и морда хищная, и главный злыдень.

— Хаарооошие, вы моооии, — рыжий нагладил медведя за ухом, нос ему потёр легко, потом голову поднял, с трудом взгляд Старейшины чёрных хранителей вытерпел, со второй попытки, — Ноо помооочь бы нам нааадооо, — и сказал это ласково-ласково, но на Гаада смотря.

В берлоге стало ещё теснее — Гаад вдруг оказался там, около меня, подхватил меня под мышки, на ноги ставя. Резко так рванул. И миг — и мы уже у новёхонького дома, что свежесрубленной сосной благоухает. Такого, бревенчатого. С резными ставнями, да подоконником. Гаад исчезнул — и я пошатнулась от неожиданности, опору потеряв, да на ногах затёкших. Но устояла. В следующий миг напротив появились Гаад и Карст: первый второго держал за запястье.

— Значит, так, — заявил хозяин нового дома, — Карст — на кухню, а ты… — мрачно сощурился, на меня глядя — идёшь за мной.

Счас мне припомнят дом былой разрушенный!