Звезда Гаада

Заинтересованно посмотрела на главного из чернокрылых. Тот прикинулся, будто не заметил. И, поскольку с гущей уже расправился, просто отложил ложку на стол и, поднеся тарелку с оставшейся жижей ко рту, медленно выпил. Не издавая каких-либо громких звуком. Спокойно. С достоинством. Хотя это была не подчёркнутая изящность движений Блага, но что-то привлекательное в спокойных движениях Гаада было. Хм, спокойных… Почему-то смотрю на него сейчас — и как-то на душе спокойнее становится. Опять, что ли, успокаивает меня втихую?..

И как-то вдруг тихо стало в кухне, уютно. Даже блюдо с пирожками, которое Карст поставил на стол между нами, громко стукнув посудой по столешнице, этого спокойствие не нарушило. Как-то уютно вдруг стало на кухне. И, чувствуя себя расслабленно, я неожиданно полюбопытствовала, посмотрев на Гаада:

— А почему ты подумал, что я попалась Благу? Что меня именно оттуда надо спасать?

— Белик же сказал только что: твоё присутствие сложно не заметить. Ровно как и твоё отсутствие.

— Но ведь мир-то большой. Вроде…

— Всеми новенькими интересуются Старейшины, — влез Белик, — Тем более, первая изначальная. Точнее, первая по мнению Блага. Он бы явно заинтересовался твоим появлением. И, если в мире людей мы могли тебя ощутить, кто-то будучи близко, кто-то издалека — способности чуять у нас в разной степени развиты — то после твоего попадания на территорию белокрылых мы уже тебя почуять не могли.

— Понятно… спасибо за объяснение.

Гаад быстро взглянул на меня. Потом — долго смотрел в глаза Белику. Кажется, они что-то обсуждали друг с другом, но я их разговора без слов не смогла услышать. Может, потому что они общались на уровне душ, но не со мной.

Значит, они поняли, где я…

Задумчиво слопала два пирожка. Вкусные. С капустой и луком. И тмином.

Потом аппетит у меня вдруг пропал.

Они поняли, что меня схватил Благ и держит у себя. Но за мной не пришли. Вот, даже Карста не отправили за мной. А он белокрылый, и Благ с его сворой о рыжем не знали ничего. Хотя, правда, использовать Карста так Гаад мог только раз. И в этой ситуации не захотел использовать. Выходит, я не достаточно важна для него, раз за столько дней он не заволновался, как я там у Блага, и выручать меня Карста не послал? И почему мне так грустно стало от этих мыслей?..

Вздохнула. Оба рыжих внимательно посмотрели на меня. А Гаад продолжил жевать пирожок с тем же отсутствующим видом, смотря на стену куда-то за моей спиной.

Значит, я не слишком-то и нужна Гааду, раз не торопился меня спасать. Хотя… я ж такая беспомощная! Ну, на хрен я сдалась Старейшине чернокрылых, у которого и без меня забот полно?

— Большинство из новоявленных хранителей, которые сначала попадали к Благу, от него не возвращались, — вдруг грустно сказал Гаад и наконец-то посмотрел на меня. Ещё недавно такой спокойный, сейчас он стал очень усталым и потерянным, — Даже чернокрылые.

Растерянно выронила новый пирожок, который только что-то взяла.

— Зачем Благу тащить на Белую землю чернокрылых?!

— Чтобы отправить к нам, — Гаад вдруг сжал свой пирожок так, что тот лопнул — и начинка вылезла у него между пальцев.

— Но Благ же вас ненавидит!

— Вот именно, — глухо отозвался глава чернокрылых.

— Н-но… Выходит, он вам всё-таки помогает?

Белик вдруг рубашку с себя стянул — я невольно отодвинулась по лавке ещё дальше — и повернулся ко мне боком, рукой указывая на шрам у основания шеи. Потом повернулся спиной, показывая два широких ровных шрама под левой лопаткой.

— Так он нам помогает, — с ненавистью выдохнул рыжий.

Потом снова одежду натянул.

— Он присылает новоявленных чернокрылых нас убивать. И мы даже не знаем, кто из новых чернокрылых будет бить нас в спину, неожиданно, — добавил Гаад чуть погодя, припечатав новым фактом меня посильнее.

— Ты ещё удивлялась, что у нас дома так расположены, — повар вклинился в наш разговор, — Отчасти из-за этого. Новый хранитель так сможет напасть неожиданно только на одного или на двоих. Даже если он сумеет застать врасплох и убьёт мгновенно, пространство вокруг места убийства всколыхнётся — и остальные, кто сейчас пребывает на Чёрной земле, почувствуют и придут. Жаль, бывает, что слишком поздно.

— Но если бы вы поселились вместе, с дежурными…

— Пробовали, — Гаад горько усмехнулся, — Нас едва не сожгли вместе с домом, пока спали.

Меня передёрнуло от ужаса.

— Мы, конечно, спалили его самого, когда шум поутих и раны обработали, — Белик уныло подпёр подбородок ладонью, — Но неприятный осадок остался. Такое мерзкое понимание того, что любой из этих дружелюбных или робких парней, которых мы кормим и учим, в любой миг может вонзить нож в горло.

Мы какое-то время молчали. Гаад прикончил таки раздавленный пирожок, даже на стол брызнувшую начинку подъел. А мне и рыжим ни один кусок в горло уже не лез. Наконец, тяжко вздохнув, повар вылез из-за стола и пошёл за кружками — травяной сбор нам наливать, который уже сколько-то настоялся.