Звезда Гаада

О, если бы я мог простить себя за это!

О, Эррия моя, тебя не задержал я!

За жизни грань тогда не убежал я…

Старался сохранить жестокий этот мир,

Пытался задержать вражды безумной пир.

А в мире том другом как ты жила, родная?

И встретимся ль, когда допью судьбу до дна я?!

Чернокрылые недоумённо переглянулись. Гаад растерянно сказал:

— Её сочинил Камилл по прозвищу Облезлые усы. Чёрный хранитель, до пробуждения дара шатавшийся по разным странам. Он был менестрелем. По его словам, влюблялся только раз, в Посланницу Эррию. И очень страдал, когда она вернулась в свой мир. Впрочем, своё дело он исполнял рьяно, до тех пор, пока ещё дышал.

— Но почему же Эррия считает, что его нет среди мёртвых?

— Не знаю, — Старейшина задумчиво повертел в руках пустую ложку, — Среди живых его точно нет. Наши видели, как он погиб в битве с белокрылыми, предали его тело огню, как он когда-то просил: «И если тело моё неподвижное обратится в пепел, возможно, душа моя уже не будет привязана к этой земле! Возможно, тогда смогу я уйти в то заветное место, где сердце моё, мечты мои… Вот только где оно? Где?!».

— Ты ничем не сможешь ей помочь, Вера, — спокойно заметил Белик, — И вообще, скажи ей спасибо за то, что она рассказала тебе свою грустную историю. Воспринимай её как совет: не влюбляйся в мужчин нашего мира, потому что рано или поздно тебе придётся вернуться к себе. Чем больше ты привяжешься к кому-то, тем больнее тебе будет после расставанья. Уверен, в твоём мире полно достойных мужчин.

Видимо, лицо у меня было слишком потрясённое, поэтому Гаад невозмутимо пояснил:

— Я ему рассказал, что ты не из нашего мира. Хотя ты оказалась не Посланницей, а хранительницей. Белик — мой друг. И Карст тоже. Да и мало ли что может случиться со мной? Лучше если некоторые знания будут разделены на несколько людей.

Вздохнула и проворчала:

— Но ты говорил, что ваш мир покидали Посланники, а я только хранительница.

— Ты — человек другого мира. Небо хочет воспользоваться твоими услугами, а потом отправит тебя обратно. Возможно, чем-то отблагодарит, — Старейшина перегнулся через стол, отложив ложку обратно в пустую тарелку, свою. Опять повернулся ко мне, — Впрочем, нам не известно, что случается с вернувшимися в их мире. Никто из наших не путешествовал в другие миры. Кстати, ты можешь попробовать расспросить душу Эррии об этом, когда она опять к тебе придёт. Общаться душою с другими душами ты уже сколько-то научилась.

Я попыталась позвать Эррию сама, на новый разговор, но её душа больше ко мне не подходила. Так… Эррия, ты умерла, не сумев вернуться в родной мир? Или уже после возвращения домой? Жаль, ты не отвечаешь.

Мы выпили ещё по кружке душистого отвара. Чернокрылые притихли, погрузившись в невесёлые какие-то мысли. Карст вскоре уже поднялся, грязную посуду собирать и мыть.

Позже, когда Белик и Гаад куда-то ушли, вдвоём, Карст отнёс меня в мою комнату. Велел хорошо отдохнуть. И звать, если мне что-то понадобится: он будет неподалёку возиться на грядках.

Я натянула одеяло до самого подбородка, свернулась калачиком. Думала, усну, но не получалось. Столько было разных впечатлений, которые надо как-то переварить, столько всего необходимо было обдумать. А ещё мне было очень совестно перед Таем и теми чернокрылыми, которые помогали Гааду меня спасать. Как только проснусь, сразу оденусь и побегу, спрошу, нет ли известий о них. Постараюсь уснуть, чтобы набраться побольше сил. Хочу так окрепнуть за ночь, чтобы при необходимости могла помочь этим несчастным. Если они выжили. О, только бы они выжили! Хотя… если они попали к белокрылым, стоит ли им желать выжить или продержаться подольше? Благ — тот ещё мерзавец.

Неожиданно услышала тихую песню. Кто-то на улице пел:

Я так хочу, чтоб мост из света звёзд

Меня в твой мир вдруг перенёс!

Люблю тебя, но мир твой,

Увы, чужой, увы, не мой…

Я подарил б тебе букет из счастья роз…

Но как жесток свет этих звёзд!

Люблю тебя, но мир твой,

Увы, чужой, увы, не мой…

Вот если мог бы я зажечь звезду,

То подарил тебе хотя б одну!

Люблю тебя, но мир твой,

Увы, чужой, увы, не мой…

Ах, если б нами в крохи встречи той

Рождён был мост из мира моего в твой!

Люблю тебя, но мир мой,

Увы, чужой тебе, увы, не твой…

Я так хочу, чтоб мост из света звёзд

Меня в твой мир вдруг перенёс!

Люблю тебя, но мир твой,

Увы, чужой, увы, не мой…

Ой, это ж Карст поёт! А с чего это его петь потянуло? Кстати, голос у него красивый. Правда, после этой грустной песни мне совершенно расхотелось спать.

Какой же противоречивый, грустный и запутанный этот мир! Может, это всего лишь мой сон? И я проснусь после операции, уже здоровая, увижу родителей, смогу много-много бегать, куплю себе роликовые коньки и буду кататься на них и воображать, будто лечу? Только там всё такое обычное! Там люди не умеют зажигать звёзды! Впрочем, здешние тоже этого не могут.