Звезда и шпага

Длинная колонна, во главе которой ехал сам «царь Пётр Фёдорович» со своими лейб-казаками полковника Мясникова. Войско двигалось к Магнитной крепости. Кутасов ехал перед рабочими батальонами. Тут же находился и Омелин, о чём-то беседующий с есаулом Забелиным. Комбриг не прислушивался. Он думал о своих новых батальонах пятиротного состава.

Объединять их в полки он не стал. Не было среди казаков офицеров, что смогли бы принять под командование такое подразделение. О рабочих с крестьянами и говорить ничего. Поэтому начальствовал над всеми солдатами «нового строя» сам Кутасов, а всех, более-менее толковых офицеров, он поставил командирами батальонов и рот. Свежеиспечёнными комбатами стали бывшие унтера, что прошли оборону Сеитовой слободы и Сакмарскую мясорубку. Шесть бывших унтеров на шесть рабочих батальонов. Ещё один батальон остался на заводе – нести гарнизонную службу и готовить резерв. Пугачёв настаивал на том, чтобы взяли его, оставив в тылу только рабочее ополчение, однако тут Кутасову удалось настоять на своём.

– Мы готовим армию не на один день, – сказал он «царю», – и не на одну войну. Ведь мы перебьём многих и многих солдат из предавших вас полков. Надо готовить армию и для мирного времени. И закладывать её основу надо именно сейчас. Потом будет поздно.

Подумал «царь-император», подумал и признал его правоту. Так что батальон без номера под командованием бывшего младшего комвзвода, а теперь капитана Гвоздя, остался на заводе. Капитану Гвоздю было приказано вести широкую пропагандистскую работу и вербовать и готовить как можно больше новых рекрутов. Война обещала быть долгой и жестокой, и неизбежные потери надо было восполнять. А набирать в батальоны «нового строя» необученных казаков или рабочих с крестьянами было нельзя. Для того чтобы эффективно воевать в их составе необходима выучка и дисциплина, которых им как раз и не хватает катастрофически. Конечно, по приказу Кутасова и в действующей армии были организованны рекрутские станции и по всей округе рассылали вербовочные команды. В них набирали самых лихих и отчаянных людей, зачастую из бывших ссыльных и беглых каторжан. Они, благодаря своей своеобразной привлекательности, легко набирали нужное количество рекрутов, им даже удавалось забраться на территории, контролируемые царскими войсками, и приводить оттуда людей, рассказывающих о зверствах, что творят каратели. Надо сказать, эти рассказы не надо было преувеличивать. Война между пугачёвцами и царскими войсками шла, что называется, на уничтожение. В деревнях и заводских слободах вешали всякого, кто вызывал хоть малейшее подозрение в сочувствии делу «царя-императора», а тех, кого видели или про кого слышали, что он участвовал в восстании, сажали на кол.

– Средневековье какое-то, – качал головой комиссар Омелин. – Я знаю, что в Гражданскую белые с нами творили чёрт-те что, но до такого не доходило.

Он указал на насаженных на колья людей, которых снимали сейчас казаки. Эти колья обозначали своеобразную границу контролируемой царскими войсками территории.

– Время такое, – пожал плечами Кутасов, – более жестокое, чем наше. Восемнадцатый век, как-никак.

– Надо будет придумать какой-нибудь праздник на первое мая, – сменил тему комиссар. – Я привык к Первомаю с самого детства.

– А до Чикагской стачки ещё сто десять с лишним лет, – усмехнулся Кутасов. – Как знать, может быть именно к маю они её привяжут из-за нашего восстания. Ведь мы просто обязано прогреметь на весь мир.

– А может и не будет никакой стачки, – заметил Омелин.

– О чём это ты, Андрей? – насторожился комбриг.

– О Мировой революции, конечно, – ответил тот. – Ведь не так и долго до Великой французской. Мы должны это использовать.

– Ну, наконец-то, ты, Андрей, стал мыслить не только нынешним днём, – рассмеялся Кутасов.

Утром пятого мая армия Пугачёва подошла к Магнитной крепости. Это был отлично укреплённый замок, с пушками на стенах и большим гарнизоном. Она встретила их артиллерийским огнём. Он явно носил предупредительный характер – ядра падали неточно и с большим недолётом.

– Дают понять, чтоб убирались, – усмехнулся Пугачёв. Он был одет в форму офицера «нового строя» с полковничьими шпалами в петлицах. – Ну, сейчас мы им покажем.

– Прикажете готовить эскаладу? – спросил Кутасов. – Лестницы готовы.

– Начинай, – махнул рукой Пугачёв.

– Первый батальон, – тут же скомандовал комбриг, – на эскаладу! Второй батальон, готовьсь!

Забили барабаны и два первых батальона выстроились в «колонну к атаке», подхватив лестницы для эскалады.

– Первый батальон, на правую стену! – отдал приказ Кутасов. Ориентиром служили ворота крепости. – Второй, на левую!

– Вперёд! – скомандовал последним Пугачёв, подтвердив тем самым свой авторитет «царя-полководца».

– Третий, четвёртый, пятый и шестой, – приказал комбриг, – в шеренгу по три, стройся!

– Кавалерия, на фланги! – тут же подхватил Пугачёв, опередив Кутасова.