Звезда на излом

А ведь этой нолдэ не было с ними на стене, понял Макалаурэ в тот момент, когда вытирал с меча орочью кровь лоскутом орочьего же плаща. И среди носивших песок и подносивших стрелы ее быть не могло — с таким оружием. Вроде бы мелочь. Но это бой, в нем нет мелочей.

Она поймала его взгляд — и подошла сама.

— Приветствую, князь… кано Макалаурэ, — она запнулась на мгновение, перейдя с давно привычного синдарина на квенья.

— Ты не гондолиндрим, — сказал он устало.

— Я Ольвен-с-картами из верных Финдекано.

— На стене тебя не было.

— Нет, я охраняла своих учеников.

— Что ты знаешь о домах позади нас?

— Я живу в одном из них.

— Вот как!

Из рядов гондолиндрим появился хмурый Фаньо и махнул рукой, давая понять, что расспросы оказались бесполезны.

— Лорд Галдор не успел тебе сообщить? Вот почему…

— Нет. Говори.

— Подземный ход ведёт из подвала нашего дома за реку, кано Макалаурэ. Выход спрятан. Но в той роще тоже были орки. Я проверила.

Радоваться преждевременно, подумал Макалаурэ со вздохом. Но лучше, чем ничего.

— Где твои подопечные?

Ольвен указала рукой — и Макалаурэ едва поверил своим глазам.

Двое темноволосых близнецов стояли на крыльце невысокого жёлтого дома. Один держал пустой колчан, другой — лёгкий детский лук. Им было не больше тридцати солнечных лет. Нет, сильно меньше, если Макалаурэ правильно понял! Не больше десяти!

— Это дети госпожи Эльвинг, — сказала Ольвен хмуро. Он понял правильно.

— Как здесь оказались?

— Бежали от балрога и пожара на площади. Я повела через подземный ход, как она приказала, но у выхода услышали орков. Вернулась обратно — все пути перекрыты огнем. Моя ошибка.

— Может быть, ошибка спасет хотя бы некоторых из нас, — Макалаурэ обозначил усмешку.

— Я бы не стала отсиживаться там, а близнецы отказались прятаться раньше времени.

Феанарион помолчал, вслушиваясь в треск пожара. Прошёлся по улице до крыльца с близнецами — мальчишки настороженно и неотрывно смотрели на него. Их чувства читались на лицах, как ясно написанные слова на новом пергаменте — испуг, изумление, боязливое восхищение, надежда… Ему мимолетно стало неловко.

Те, кто не боролся в эти мгновения с огнем, тоже столпились здесь, с надеждой и доверием глядя на него. Даже гондолиндрим. Даже синдар, будь оно неладно. Нельзя безнаказанно сражаться бок о бок целую ночь и не довериться боевому товарищу хоть сколько-нибудь!

Синдар — его боевые товарищи. Дориатские стрелки! Поистине, безумие.

Из верных с ним осталось едва ли два десятка воинов из полусотни.

Жестом он снова подозвал Ольвен.

— Сколько жителей сможет спрятаться в подземном ходе? — спросил он. — Воины могут спуститься с обрыва и отвлечь орков, про остальных забудут.

— Много. Там одно время добывали камень для построек, и места достаточно. Позже Туор велел своим верным перекрыть каменоломню бревнами, засыпать мусором и обломками и сказать, что ее завалило, а оттуда проложили подземный ход. Поверх перекрытия идет улица. Туор и Идриль и здесь заботились о безопасности втайне, как в Гондолине.

— Галдору стоило сказать мне раньше! — Не сдержал досады Макалаурэ. — Не будь здесь тебя… Ладно. Не сбылось.

— Располагай мной, кано. Только защити этих детей.

— Где драугов вход?

— Прямо здесь, в подвале.

Несколько вскриков донеслось сквозь треск пламени от тех, кто боролся с огнем в правой конце улицы, у самой стены. На приступ орки не пошли, но теперь стреляли наугад через стену, не то от скуки, не то из любопытства. Люди и эльдар отступили от стены, прижались к внешним домам, воины подняли щиты, закрывая себя и безоружных. Напротив них плясал огонь, дыша жаром.

— Либо кому-то придется их отвлекать на себя, либо… — Макалаурэ осекся. Отправлять воинов на верную смерть было мерзко. Он был готов сделать это при необходимости, но сейчас пришла другая мысль.

— Говоришь, перекрытия засыпаны обломками камня? Выдержат огонь?

— Огонь выдержат какое-то время. Не знаю, выдержат ли, если обрушится дом, но надеюсь, — Ольвен поняла его. — Жертвы не нужны.

Кивнув, Макалаурэ обратился к жителям и воинам Сириомбара, с нетерпением ждавшим его слов.

— Из города ведёт подземный ход, — сказал он просто. — У выхода могут оказаться дозорные орки. Нужно, чтобы там поверили в нашу смерть. Сейчас большинство спустится следом за Ольвен в старую каменоломню и переждет в ней. Последние подожгут оставшиеся дома и будут кричать. Пусть орки поверят, что мы гибнем. Мне нужны храбрые женщины, готовые до последнего терпеть жару, кричать изо всех сил и спуститься вниз лишь в последний момент. Я буду наверху, с вами.

Жители Гавани ошеломленно переглядывались. Гондолиндрим тихо смеялись, обнимая друг друга.

Ольвен решительно распахнула ничем не скрытые двери в основании дома, у самого крыльца. За ними виднелся просторный каменный погреб. Только посреди него в полу раскрылись ещё две широкие створки, и вниз уходили грубые каменные ступени.