Звезда надежды

— Во-первых, отобрали полк у одного из членов Южного общества, Швейковского, во-вторых, отмена смотра в Белой Церкви, во время которого, как полагали многие члены общества, удобно будет начать действовать и захватить царя. Эти случаи наводят на такую мысль. Кроме того, незадолго до моего отъезда Волконский сообщил, что начальник штаба Киселев позвал его к себе и сделал очень странное предостережение: «Послушай, друг Сергей, у тебя и у многих твоих близких друзей бродит на уме бог весть что, ведь это поведет вас в Сибирь; помни, что ты имеешь жену, и она беременна; уклонись от всех этих пустячных бредней».

Рылеев рассказал о своих подозрениях насчет Завалишина.

— Может быть, он и шпион, — согласился Трубецкой.

— А ведь Завалишин постоянно бывает у меня. Я потребую решительного и прямого ответа, и, если он опять откажется, прерву с ним всякие отношения.

Требование Рылеева поставило Завалишина в затруднительное положение. Орден Восстановления, членом которого он себя объявил, существовал только в его воображении, поэтому назвать его членов он, естественно, не мог.

По натуре своей Завалишин был мечтателем. Он был беден, незнатен, но мечтал о богатстве, высоких чинах, мечтал оказать какую-нибудь важную услугу царю, тем приблизиться к нему и стать его главным советником, как граф Аракчеев. Зная, что главная забота императора Александра — обуздание революционных сил в Европе, ради чего и был создан Священный союз — союз монархов против революции, Завалишин подал царю проект, как избавиться разом от всех революционеров в Европе. Он предложил образовать рыцарский орден, цель которого была бы распространение истины и веры христианской в Америке, и буйные революционеры, как убеждал Завалишин царя, устремятся из Европы в Америку, и тем самым Европа освободится от них. Сам Завалишин претендовал на должность Магистра Ордена, что давало бы возможность использовать Орден в интересах России. Царь нашел проект этой великой провокации «неудобоисполнимым» и не выразил его автору даже обычного благоволения. В угнетенном душевном состоянии, с разбитыми надеждами Завалишин встретился с Рылеевым, и тут его снова поманила мечта — стать одним из руководителей могущественного, как утверждала молва, тайного общества, в члены которого входили будто бы первые сановники государства.

Конечно, можно было бы назвать членом Ордена Восстановления какого-нибудь министра, но Завалишин боялся случайно попасть на члена рылеевского общества — тогда бы раскрылся его обман, и он решил представить доказательства существования Ордена другим способом: показать его документы. Он сел за сочинение Устава Ордена. Написав Устав, сделал документ, удостоверяющий его собственное высокое положение в Ордене — Благодарственный лист, выданный Управой Ордена своему Командору Завалишину в том, что он, ревностно трудясь ко благу Ордена, исполнял важные поручения, в том числе вступил в сношение с императором России Александром, и что выдан сей лист для сведения других членов и для ободрения его самого.

Рылеев и Бестужев заподозрили подделку, другие члены общества тоже выразили сомнение в достоверности Устава и особенно Благодарственного листа.

— Кто же он — шпион, провокатор? — размышлял Рылеев.

— По-моему, скорее всего, бойкая особа с чересчур заносчивым воображением, — сказал Бестужев.

Рылеев снова предложил Завалишину назвать имена членов Ордена, тот снова отказался, тогда Рылеев объявил, что все дальнейшие разговоры об обществе он с Завалишиным прекращает. После этого решительного объяснения Рылеев почувствовал облегчение, но в душе осталась тревога — ведь Завалишин, хотя и не был принят в члены общества, бывая у Рылеева, узнал многих и о многом мог догадываться.

Опасения Рылеева оправдались: потеряв возможность войти в тайное общество, Завалишин решил выдать его царю. Он написал письмо императору, сообщая, что его величеству угрожает опасность, и для сообщения о ней просил лично принять его. В виду важности письма он сам намеревался отнести его во дворец. Собираясь, раскрыл газету и в ярости бросил ее на пол: в газете сообщалось о том, что государь выехал из столицы в Таганрог…

Ни с кем не попрощавшись и никому не сказавшись, Завалишин в два дня оформил отпуск и уехал в Казанскую губернию к мачехе, которая писала, что нашла ему невесту с хорошим приданым.

12

Заветный замысел, о котором Пущин говорил Рылееву в Москве, заключался в том, что Иван Иванович намеревался навестить Пушкина в его ссылке в Михайловском. В начале января он его осуществил. По возвращении Пущина в Петербург Рылеев забросал его вопросами:

— Как он там? Что пишет? Привез ли ты что-нибудь для нас?