Звездный час адвоката

Я отрицательно помотала головой.

– Вначале Польша, Югославия, потом капстраны! – кричала она. – Он завалит вас шмотками! Ты сможешь путешествовать, увидишь мир, а там, глядишь, и любовь появится! Отдельная квартира, обстановка, импортный телевизор…

– Он бросил меня, – говорила я. – Он ясно дал мне понять…

– Чепуха! – возражала она. – Он просто струсил. С кем не бывает? Испугался ответственности и даже удрал из общаги, узнав, что я его разыскиваю. Но теперь все в порядке… Он осознал свою ошибку и готов хоть завтра идти под венец. Он хорошо к тебе относится. Увидишь, полюбит и ребенка. Просто твое заявление оказалось для него большой неожиданностью.

– Какая ты хорошая! – проговорила я, с нежностью глядя на подругу. – Так заботишься обо мне, но что ты будешь делать, если счастья не получится? Переедешь к нам и станешь стегать плеткой моего мужа всякий раз, когда он будет непочтителен со мной?

– Если это потребуется, я перееду к вам, – пообещала она, нимало не смутившись абсурдностью такого предложения.

– Спасибо, дорогая. Я обойдусь.

Потребовалась целая неделя уговоров и пузырек валерьянки для того, чтобы моя подруга, наконец, осознала суть происходящего. Она так и не смирилась с моим решением, но кричать перестала, сообразив, видимо, что в этом нет никакого смысла. Родители мои были рады предстоящей свадьбе. Они же не знали подоплеки моей любовной истории. Ботаник им нравился. От него веяло скукой и надежностью, словом, всем тем, что дает окружающим уверенность в том, что брак окажется долговечным. Сама же я шла в семейную жизнь, как в западню, без радостного предвкушения, без волнующих сердце приготовлений, повторяя, как заклинание: „Так надо!“ Мне не было дела до свадебного платья, до праздничного банкета с родственниками и друзьями. Я равнодушно вкладывала руку в ладонь своего очкарика и удивлялась тому, что глаза его светятся от радости. В моих же были только пепел и зола, но этого в те сумасшедшие весенние дни не замечал никто, кроме, пожалуй, моей подруги. „Горько!“ – орали гости, а я плакала в три ручья. „Какая счастливая невеста“, – умилялись родственники. „Не так часто встретишь в наше время проявление такой искренней радости“, – улыбались родители.

Женские проблемы разрешились на следующий после свадьбы день. „У вас была обыкновенная задержка, – сказала гинеколог, толстая тетка с добродушным лицом, осмотрев меня на кресле. – Старайтесь вести регулярную половую жизнь и не волноваться без надобности“. Я почувствовала, что меня отправили в нокаут.

Семейная жизнь началась…»

Глава 13

Судебный процесс по делу Дианы Данилевской вызвал небывалый ажиотаж, и холл Дворца правосудия напоминал сейчас пестрый людской муравейник. Стало сразу же ясно, что выбранный для судебного разбирательства зал номер двенадцать не сможет вместить всех желающих, поэтому судебные приставы пропустили вперед представителей прессы, оставив обычных зевак напоследок.

Одного пристава, самого высокого и представительного, толпа окружила плотным кольцом. Он чувствовал себя неуютно, оказавшись в окружении взволнованной публики, и, поглядывая по сторонам, искал для себя пути к отступлению, но зрители все напирали и напирали со всех сторон, забрасывая его вопросами, на которые требовался срочный и незамедлительный ответ.

– Где же эта хваленая гласность? – сварливо выговаривала человеку в форменной одежде полная женщина в цветастом платье. – Ведь процесс по делу писательницы объявлен открытым? Почему тогда мне и моему сыну отказано в праве войти в зал?

– Погодите, а нельзя нам расположиться на приставных стульях? – спрашивал тощий интеллигент в круглых очках. – Если бы такое было возможно, я смог бы купить билет в первый ряд.

– Скажите, а автор найдет возможность пообщаться с публикой? – спрашивала совсем молоденькая девчонка, высоко поднимая над головой книжку Данилевской и шариковую ручку. – Я хотела получить у нее автограф!

Шум все рос и рос. Бедный пристав, напуганный тем, что толпа поглотит его без остатка, гаркнул что есть мочи, и сразу же вокруг него разлилась благословенная тишина.

– Вы что, обезумели, что ли? Какие приставные стулья, какие билеты и автографы?! Это не театр, не книжный магазин и не бакалейная лавка! Здесь нет авторов, здесь только подсудимые. Это Дворец правосудия!

Публика смотрела на него угрюмо и недовольно, как на конферансье, который вдруг объявляет, что спектакль по техническим причинам состояться не может. Однако свиста не последовало.

– Действительно, процесс объявлен открытым, но вместимость зала не безгранична. Мы должны обеспечить нормальную работу суда, поэтому никаких дополнительных мест для публики предоставляться не будет…

Толпа зашумела.

– Разумеется, представители прессы и телевидения получили приоритетный доступ в зал судебного заседания. Они будут информировать население о ходе процесса. Так что будет разумно многим из вас ограничиться просмотром новостных программ по телевидению и чтением местных газет. Всего доброго!