Звездный час по тарифу

– Все эти бандиты, которые лишили жизни двух человек, достойны виселицы. И уверен, что они свое получат. Но я убежден – они никогда бы не смогли решиться на столь наглое преступление, не будь у них шпиона и информатора среди работников банка!

– Я доверяю всем своим служащим! – вспылил Самдевятов. – И вообще, господин Геклер, я немедленно телеграфирую его сиятельству в Петербург и попрошу князя избавить нас от вашего присутствия. Разве вы добились чего-то, кроме насаждения паники, подозрений и возбуждения ненужных страхов?

Христофор Христофорович ответил:

– Как вам будет угодно, господин Самдевятов. Но не думаю, что ваше красноречие сможет убедить его сиятельство отозвать меня из Эльпараисо. Значит, вы не знаете, кто из работников банка может состоять в тайном сговоре с бандитами?

– Разумеется, нет! – с вызовом воскликнул Федор Архипович. – Будь мне это известно, я бы немедленно отправился бы в полицию, милостивый государь!

Господин Геклер тонко усмехнулся и заметил:

– А вот я знаю, кто стоит за всем этим.

Вечером 22 сентября 1889 года, когда Самдевятовы готовились отойти ко сну, в двери особняка забарабанили. Когда Иван Иваныч раскрыл дверь, то увидел перед собой улыбающегося господина Геклера, как обычно, в черном костюме гробовщика, в сопровождении нескольких дюжих жандармов.

– Милейший, нам надобно как можно быстрее переговорить с господином Самдевятовым, – отодвигая в сторону Ивана Иваныча, заявил господин Геклер.

Ксения, привлеченная шумом в холле, затаилась на лестнице и прислушалась. До нее донеслись резкие удары в дверь отцовского кабинета.

– Ах, господин Геклер? Чем обязан неожиданному визиту в столь поздний час? – услышала Ксения голос отца.

– Неожиданный визит, господин Самдевятов? – прокаркал Геклер. – Разрешите вам не поверить! Если это так, то отчего, позвольте вас спросить, вы уничтожаете бумаги в своем кабинете? Бумаги, которые являются финансовой отчетностью банка его сиятельства князя Евгения Ипполитовича Сухоцкого!

– Куда вы лезете, Геклер! – Тон отца изменился и стал угрожающим. – Это не ваше дело, чертова петербургская ищейка! Как будто я не понял, что князь заслал вас с единственной целью – устроить ревизию! Никакой вы не страховой агент! Прочь из моего дома!

– Вынужден вас разочаровать. – Ксения, от которой было скрыто лицо Христофора Христофоровича, не сомневалась, что он сладчайше улыбается. – Этот дом – не ваш, он – собственность его сиятельства и был предоставлен князем в распоряжение вашего семейства на тот срок, который вы являетесь директором здешнего филиала!

Федор Архипович со злорадным смешком воскликнул:

– Вот именно, его светлость Евгений Ипполитович предоставил этот особняк мне и моей семье! А вы, полицейский шпик, копошитесь в моих делах и мешаете мне работать! Убирайтесь прочь! Иван, проводи незваных гостей до двери и проследи, чтобы они больше не переступали порог моего дома. Всего хорошего, господа!

Ксения гордилась отцом, который так смело разделался с пугающим ее господином Геклером. Тот ретируется, и возобновится их прежняя жизнь, безмятежная и спокойная. Однако вместо того, чтобы последовать приказанию Самдевятова и убраться восвояси, Христофор Христофорович заявил:

– Милостивый государь, его светлость сообщили мне телеграммой, что вы смещены с поста директора филиала и на это место назначен я! Если вы мне не верите, то можете самолично удостовериться в правдивости моих слов. Князь уволил вас!

Последовала долгая пауза. Ксения тихо спустилась по лестнице и увидела озадаченного Ивана Иваныча, который чесал затылок, торжествующего господина Геклера, как всегда, тонко ухмыляющегося, и смертельно бледного отца, который перечитывал телеграмму.

– Это подделка, – хриплым, срывающимся голосом выдавил он, – и вы поплатитесь за это, Геклер! Я сразу понял, что вы хотите очернить меня в глазах князя и целитесь на мое место! Пошел вон, шут гороховый!

Христофор Христофорович рассмеялся:

– Вам хорошо известно, что это никакая не подделка! Его светлость больше не желает иметь с вами ничего общего, Самдевятов. Я раскусил вас – подлого, лживого и алчного человечишку, который пренебрег доверием князя! И вам придется понести заслуженное наказание!

Елизавета Порфирьевна ахнула, Самдевятов с кулаками бросился на Геклера, но его схватили жандармы. Они скрутили Федору Архиповичу руки, Ксения увидела, как maman, облаченная в шелковый халат и чепец, ничего не понимая, обратилась к ревизору:

– Господин Геклер, что значит это дурное представление? Немедленно прикажите своим головорезам отпустить моего мужа! И что вы говорили о его увольнении – это же недоразумение, не так ли! Федор, ответь мне!

Она бросилась к мужу, который, понурив голову, уставился в пол. Федор Архипович ничего не ответил. Господин Геклер радостно потер руки и пояснил: