Звездный час «Весты»

Рассказ Перелешина произвел на собравшихся большое впечатление. Разделились на две группы и спорили, кто из сражающихся имел превосходство. Английская артиллерия, конечно, во много раз была сильнее перуанской, но если бы один снаряд броненосца попал в цель, то мог бы пустить на дно любой из британских кораблей.

— Господа, — сказал Баранов, — причина малой результативности огня ясна — прицельные приспособления на сражающихся судах совершенно не соответствовали качеству артиллерии. Нарезные орудия и англичан и перуанцев позволяли бросать тяжелые снаряды очень далеко, а прицелы у них были почти такие, как во времена парусного флота, когда палили друг в друга на расстоянии пистолетного выстрела. У англичан и мортир не было; если бы вместо четырех снарядов, ударивших в броню, на палубу «Хуаскара» упала одна бомба, он не отделался бы так легко. Мы имеем явное преимущество перед перуанцами и англичанами — у нас на «Весте» есть аппараты Давыдова и мортиры. За нашу удачу! — и он поднял бокал.

— Кстати, — продолжал Баранов, — мне сегодня прислали из штаба главного командира «Альбом морских тактических чертежей», недавно изданный, как говорится в сопроводительном письме, «для частного распространения». Рекомендую ознакомиться.

По приказанию Баранова вестовой принес из его каюты большой альбом. Все столпились вокруг него. В альбоме были приведены чертежи и силуэты турецких броненосцев и их основные технические данные — размеры, бронирование, калибр орудий. Рассматривать было интересно, но старший офицер первым обратил внимание на то, что силуэты очень похожи друг на друга.

— Посмотрите, господа, — заметил он, — по этим рисункам и оба «Шевкета», и «Ассари-Тевфик», и «Фетхи-Буленд» почти абсолютно похожи. Только у «Ассари-Тевфика» три мачты, а у других по две. А ведь три остальных еще и не башенные, у них пушки в казематах или брустверах, а все изображены как близнецы. Трудненько будет пользоваться этим, с позволения сказать, определителем.

Баранову стало в душе обидно за красивый альбом, который ему понравился.

— А может, они действительно у турок все похожи друг на друга? Строили их в Англии, все принадлежат к классу «броненосцев для борьбы в открытом море», наибольший калибр — 9 дюймов. Скорость-11 узлов. «Веста» должна давать 12, а это главное. Встретим, атакуем его, а определяться потом будем, если победим.

— Гип-гип-ура! — воскликнул Кротков и потребовал еще шампанского.

Обед продолжался еще некоторое время чрезвычайно весело и приятно, пока командир и старший офицер не поднялись, давая понять, что пора расходиться. Их примеру, впрочем, не очень охотно, последовали все остальные.

Некоторые решили закончить вечер на берегу, так как были свободны от вахты.

Андрей и Владимир Яковлевы отправились домой, чтобы провести под родительским кровом последнюю ночь и распроститься с отцом перед боевым походом. Братья были веселы. И не только от шампанского. Завтра они выходят в море, их ждут новые горизонты, приключения, героические подвиги! А там, возможно, награды, производство по службе. В общем, жизнь была прекрасна в этот теплый июньский вечер.

Отца они застали тоже чем-то радостно возбужденного. Старый штурман, правда, беспокоился о судьбе своих «мальцов», уходящих на боевом корабле в военное море, но все же смотрел на всю их возню вокруг «Весты», как на детскую забаву. Привыкший видеть морскую войну как слаженное движение огромных флотов, Никифор Серафимович, сравнивая «Весту» с махиной парусного линейного корабля, считал ее годной только для посыльной и каперской службы. Будет она перевозить раненых с Кавказа, будет призы[3] брать, а это дело выгодное и денежное.

Времена менялись, и, возможно, для его отпрысков откроется перспектива приличной карьеры. Сегодня к нему зашел старый отставной капитан-артиллерист и сообщил потрясающую новость.

— Помнишь, Никифор Серафимович, — спросил он после традиционных вопросов о семействе и здоровье, — Осипа Макарова? Его еще после войны на Амур перевели?

— Это который же? — задумался Яковлев. — Не тот ли, что из рядовых матросов в унтер-офицеры, а потом и в прапорщики вылез?

— Он самый, — подтвердил гость. — А теперь скажи, слышал ли ты о лейтенанте Макарове, командире парохода «Великий князь Константин»?

— Конечно, слышал. О нем все газеты говорят, и в «Морском сборнике» о его делах пропечатано. Как он на турок в Батуме напал, а недавно его катера в Сулин ворвались и, пишут, броненосец потопили. Однофамилец он Осипа, Макаровых — то вон сколько в одном Николаеве.

— Так вот, ошибаешься ты, Никифор Серафимович, и вовсе не однофамилец, а сын родной, которого мы еще несмышленышем на руках таскали! — артиллерист наслаждался произведенным его словами впечатлением.