Звездный надзор

Ужасный грохот заполнил сгустившееся пространство, пейзаж в глазах мальчика крутанулся несколько раз, переворачиваясь вверх ногами, заваливаясь набок. Безумная пляска прекратилась. Раминто и его мама лежали на мокрой утренней траве, совсем рядом с большой лужей. И малыш вдруг вспомнил, как только вчера был наказан за то, что влез в нее без резиновых сапог. Тогда ему было страшно, но теперь он понимал, что лучше бы его наказали десять раз. Раминто всхлипнул.

— Не бойся… малыш… — прошептала мама, стараясь улыбаться и царапая пальцами вязкую грязь. — Наш… папа… самый сильный… никому не даст… в обиду… Веришь…

— Мама! Мамочка! Не волнуйся, я верю. Я уже большой. Почему ты упала? Тебе больно, да?

— Мне совсем… не больно… Рам… Ты должен… жить и помнить… Подползи ко мне… поближе… Тихонько… Я закрою… Еще… Жить и… помнить…

Мальчик, всхлипнув, прижался к матери, уже не обращая внимания на липкую грязь, которая испачкала его одежду. Элеонора чуть продвинулась вперед, и теперь грохот автоматов за спиной не казался Раминто таким страшным. Раздавались яростные крики людей, кто-то ругался на непонятном языке, отрывисто бухали выстрелы помпового ружья, их перекрывали короткие и длинные очереди. Раминто подполз к маме, прячась с головой, как в норку, на ее животе, чтобы не слышать нескончаемую дробь выстрелов. Ему хотелось как можно скорее очнуться от страшного сна. Потом отрывисто рявкнула корабельная пушка, и все стихло. Не стало ни автоматных очередей, ни коротких, сухих выстрелов помпового ружья.

— Закрой глаза, малыш, — шепнула Элеонора сыну. — Молчи и ничего не бойся.

Ли Митревски подтянулась еще немного вперед, целиком закрывая ребенка. Выстрел корабельного орудия и наступившая затем тишина объяснили ей все лучше любых слов.

Маленький Раминто свернулся клубком, зажмурился, как велела мама. Он почти всегда слушался родителей. Малыш лежал с закрытыми глазами и потому не видел, как человек с пистолетом подошел к его матери. Постоял немного, разглядывая огромное кровавое пятно на спине женщины. Человек передернул затвор и прицелился чуть левее того места, куда угодила первая пуля. Умиравшая лежала тихо, не пытаясь шевелиться или просить пощады. Человек с оружием в руках передумал, направил ствол в затылок и потянул спусковой крючок. Тело дернулось и обмякло. Одного выстрела было достаточно…

* * *

«Ты должен жить и помнить… Жить и помнить… Жить и помнить…»

— Рам?! — заплакала девушка, бережно приподнимая старшего лейтенанта и прижимая его окровавленную голову к груди. Дженни оторвала длинную полосу от своей футболки, приложила к страшной ране. Тряпка сразу же стала красной.

— Рам!!! — Она приподнялась и села, укладывая «звеновца» к себе на колени. Девушка больше не обращала внимания на пули, которые выбивали фонтанчики пыли и осколков из окружающих камней. — Рам, ну ответь же мне. Ответь, пожалуйста, это я, Багира. Твоя Багира. Рам?!

Дженнифер целовала его побелевшее лицо, шептала самые нежные слова, которые только знала. Снова целовала, баюкала тяжелую голову на руках и плакала. Она не видела застывшего ледяной статуей старшего лейтенанта Морли, в миллионах километров от нее, забывшего про обязанности оперативного дежурного. Стивен, с расширившимися глазами, слушал тихое бормотание динамиков…

«Ты должен жить и помнить… Жить и помнить… Жить и помнить…»

Рам Митревски открыл глаза. Его рука бессмысленно пошарила вокруг, наткнулась на горячий ствол автомата. Не то. Пальцы слепо перебирали пыль, пока не нащупали маленькую коробочку. Митревски подхватил ее, с трудом зажимая в непослушной ладони.

— Норт, — прохрипел в динамике его голос. — Конец. Вытащи девчонку…

* * *

Первая группа кораблей Надзора вышла из гипера, внезапно появившись вблизи Лауры. Адмирал не желал тратить время на послепрыжковый маршевый бросок, равно как и на маскировку, а потому вся десятка ударных кораблей одновременно возникла на локаторах противника. Крейсера ЗвеНа расходились по касательным траекториям, охватывая планету со всех сторон.

Мгновенно ожила связь, молчавшая в подпространстве, на экранах, перед пилотами, возникла трехмерная модель Лауры. Чуть позже мощная компьютерная оптика, установленная на нескольких кораблях, сформировала картину боя. Началась панорамная развертка, заструились цифры, и эфир взорвался хаосом звуков и команд.

— Здесь «Викинг»! «Файтеры-один-два», заслон по теневой стороне, «три-четыре» — солнечная.

— Есть!

— Принято!

— Оперативный! Где вторая группа?

— В гипере, Адмирал! Даю расчетное время выхода…

— Принято!

— Десант на борту.

— Принято!

— Здесь «Файтер-три». Заслон РЭБ снял.

— «Файтер-один», теневая сторона очищена.

— Потери?

— Нет.

— Принято. Блокировать взлет, патрулирование. Любой стартующий корабль — прижимать обратно! Сажать! При попытке уйти в гипер — огонь на поражение, без предупреждения. Повторяю — огонь на поражение!

— Есть!

— Есть!

— «Файтер-пять» — космодром. Уничтожить корабли. Обеспечить прием десанта.

— Цели введены!

— Командир, фиксирую инверсионный след!

— На поражение!..

— Здесь «Файтер-два», блокирую цель.