Звездочет поневоле (СИ)

В сердце одной московской квартиры, находилось два человека, один лежал с переломом в состоянии легкого опьянения, и еще долго не мог подняться, другой же настойчиво прятался, как бы демонстрируя свою неприязнь ко всему сказанному ранее. Уж забилась во всю в темный угол уставшая от надоевшего гостя Писанина, а лежащий Брезентовый человек не менял своего настроения, забывая про перелом ключицы, все яростнее продолжал: «Коса? Коса, ты смотришь на меня слишком косо. Уединяться на долгие годы, изгои, задерживать думы смертельных вопросов. Вопросов? Вход или выход? Вход или выход? Я выучу еще один язык. Нет, я выучу твой язык, твой язык… Однажды – меркнет затянувшимся пахом. С надеждой вздохнет измотанный стержень, а для щеки, лежащей на плахе, однажды становится все реже и реже». После затянул двадцатисекундное необъяснимое «а», сковырнулся, зарычал и, лежа на животе, несколько раз ударил в пол разломанной табуреткой, что вызвало у Писанины усиливающийся страх, и тот тюкнулся со словами: «Вход или выход? Вход или выход? Вход или выход? Вход или выход? Вход или выход? Вход или выход?». Спрятавшись в углу, Писанина окончательно сдался, закрыв лицо руками, больно плакал, раскачиваясь с поджатыми коленями, шептал: «Да на что ж ты меня? Да на что ж ты меня?». Брезентовый вцепился в сломанную табуретку и продолжал оглушать ораторством. Спустя время зимнее солнца пропало с мутного горизонта. Оба героя вырубились от излишнего перенапряжения, небрежно разбросав несколько пустых бутылок после выпитого ими спиртного, что было практично спрятано на теле воинствующего Брезентового человека.

Вернувшись в отчаянную квартиру, Шуга с осторожностью вымолвил «Напились…», а после добавил, что все уже давно хорошо, и уж как лет двадцать никто никого не загружает излишней информацией, и тем более не навязывает не свойственные их душам увлечения. Он смотрел глазами любящего доктора, прежде выпив холодной воды. От увиденного и плохо перенесенного им видения Шуга вспомнил легкий курьез, на время догадавшись о том, что немного устал. Теперь Брезентовый и Писанина с пониманием поддерживали случившееся наваждение и всячески отпирались, не соглашаясь с обвинительной стороной, упорно убеждая Сахарного, что вполне здоровы и уж тем более живы. С чувством потаенного стыда герои истекали потом, ни одному, ни другому, в этот момент не нравилась их жизнь. Стоило бы еще напомнить о паузе, что прервал тончайший шепот Брезентового: «Мы идем?». Сказанное с придыханием разозлило Шугу, и он с твердостью подтвердил, что, увы, покидает квартиру. «Ага, в дурку его», – оправившись от наваждения, подчеркнул Брезентовый, еле переживая в себе боль, теперь уже потрясенный своей треснутой ключицей, он задумался о слабостях, выйдя из клетки московского двора.

Завтрак с Лиловой Госпожой

«Уже не терпит заветная встреча»

. Хозяин распустил свои сны, и мыши залезли в постель, нарядив на дурные мордашки темные маски серьезных обезьян; облачились в японские пижамы, заведомо опережая события.

Когда-то смысл встречи заключался в том, чтобы явиться и промолчать, рассказав тем самым о своей усталости и наблюдениях. Если бы ты мог ответить на все мои вопросы, но я, увы, не корреспондент, а ты так легко в себе запутался. Это всего лишь усталость из прошлой жизни, нет ничего того, что ты себе вообразил, нет тех смертей, о которых ты думаешь, и нет того раздражения, что меняет твое отношение к миру. Он цитирует сам себя, украшая шкатулку из многоцветного стекла бесцветными, сухими бабочками, а черно-белые шахматы увеличивают его потенциальную концентрацию, прививая любовь к яркому сопротивлению полутонов. Если бы герои не обладали способностью непонимания, все было бы значительно проще и опытней. Если бы ты мог не думать о том, о чем не стоит, не замирать на долгое время в своих размышлениях, возможно, твое время крутилось бы иначе и приготавливалось для тебя по-особенному. Впрочем, подобное решение вряд ли позволило бы встретиться черному и белому и уж тем более многоцветно разродиться вследствие выигрыша, а все, потому что не только мне надоела частица Бы.

«Господь всегда оберегал меня, порой мне кажется, что мое царство – теплый сон, и однажды оно падет, в то время когда я потеряюсь средь хаоса происходящего».

«А я беру меч! И, действуя с ним в суете, – вырезаю для себя взгляд Сына Истины».

«Лжец, ты убиваешь его».

«Когда-то я покупал любовь, я думал, что та есть монета, но Бог мой! Я, увы, ошибался. Любовь – это Бог. И к этой ошибке меня приучила мать, я стучался к ней, но в четверг она утонула. Четверг был самым любимым из ее земных дней. В каждый вторник новой недели ее печаль становилась усиленно разнообразной. В свой каждый прожитый день я вкладывал новую монету, но где же мера? Я не замечал, что, откидывая комплексы – я превращаюсь в скотину…»

– Стоп! Кто вписал эти слова? Что значит «откидывать комплексы»? Вы учили текст?! И где главная реплика: «Между нами обман шести, ты прав Сын Истины»? Я вас всех спрашиваю!?