Звездолет «Черничная Чайка»

– Очень просто, – я продолжал тянуть время. – Все очень просто… Надо взять…

Я вспоминал, что есть у меня в карманах. Ничего. Ни в штанах, ни в куртке. Ремень есть, на нем пряжка…

Патронташ. А в нем патроны. Одни с обедненным ураном, другие серебряные…

– Я знаю, – сказал я уже уверенно.

– Ну, так просвети нас! – потребовали Деревянские.

– МоБ не терпит серебра, – выдал я. – И чеснока, как настоящий грипп.

Все это было вранье. Давно доказано, что настоящий грипп и к чесноку и к серебру совершенно равнодушен, МоБ тоже, но надо же мне было что-то говорить.

Деревянские, к моему удивлению, кивнули. И Аврора тоже кивнула. Я вытащил из патронташа патрон с серебряной пулей.

– Здесь около десяти граммов. Этого достаточно, чтобы убить, например, протокаретру. Обычный же контакт с кожей носителя МоБа должен оставить ожог.

Я поставил патрон на стол.

– Ну, кто первый? – спросил я.

– Может, ты первый? – прищурился Деревянский-2.

– Но я же уже брал…

– Ха! Можно взять патрон, но не дотронуться до пули.

Я хмыкнул и приложил руку к пуле. Продемонстрировал чистую ладонь. Здорово! Все как в старых фантастических фильмах! Когда доблестные космопроходцы проверяют – кто из них инопланетянин, а кто нет. Или про оборотней еще, оборотни серебра не переносят.

– Теперь она! – Деревянский-2 указал на Аврору.

А еще говорил, что у Авроры античная голова.

– Нет уж, – надулась Аврора. – Пусть теперь они трогают. Ты потрогал, теперь их очередь…

– Логично, – согласился Деревянский-1. – И я потрогаю первым…

И тут в ворота, конечно же, постучали.

Глава 11

Ведьмин глаз

Вообще, ситуация распространенная, говорил уже. Я бы сказал, даже в чем-то архетипическая. Пятнадцать красавиц, а настоящая одна только, и ее-то Иванушка-дурачок и должен определить с помощью своего горячего сердца. Опять же в Греции Древней что-то такое было. А потом вообще дубликаты направо-налево развелись, особенно в кинематографе. Двойники, репликанты, киборги, фантомы и другие достаточно шустрые ребята, вожделеющие в основном человеческой плоти в горчичном соусе. И симпатичные герои, опознающие коварных негодяев посредством разных хитростей: психоанализа, дедукции, хирургических секций, нитрата серебра, опять же поцелуев.

Может, предложить Авроре их перецеловать? А что, чем она лучше Иванушки? Будет Авророй-дурочкой. Чмокнет этих негодяев, и все: кто в плесень зеленую обратится, кто, наоборот, гением живописи останется.

– Так значит, серебро? – спросил очередной Деревяшкин.

Деревянский то есть.

– Серебро, – кивнул я. – Должен остаться ожог…

– Ну-ну, – третий Деревянский ухмыльнулся.

Взял патрон, приложил его к щеке. Аврора ойкнула. Деревянский отнял патрон. Ничего. Щека как щека. Никаких отметин.

– Я настоящий, – сказал он и вернул патрон на стол. – И у меня здесь амфибия. Ребята, уходим отсюда, дождем совсем склоны размыло, может оползень случиться.

– Куда уходить? – шмыгнула носом Аврора. – Куда? Там же эти… крокодилы гигантские! И щупальца…

– Крокодилы? Да еще и гигантские?

Новый Деревянский снисходительно улыбнулся.

– А я не заметил. Наверное, они спрятались от дождика. Так или иначе, нам надо спешить. У меня катер.

У этого катер. И он настоящий. Не катер, художник. Приятно видеть настоящего художника.

– Постойте-ка! – вмешался Деревянский-1. – У вас, значит, катер, вы, значит, уходите. А как же мы?

Он кивнул на Деревянского-2.

– Не знаю, – новый Деревянский был равнодушен. – Насчет вас, господа, я не знаю. Поскольку вы не люди…

– Да что вы говорите! Вы так просто определили, что мы – не люди. А вы сами, конечно, стопроцентный человек!

– Вы же видели – серебро…

– Серебро?! – взвизгнул Деревянский-1. – Может, вы еще и рисовать умеете?!

Новый Деревянский начал доставать из кармана блокнот и разглядывать Аврору, но тут Деревянский-1 схватил патрон и крепко сжал его в кулаке.

И вся наша компания уставилась на этот кулак, так, будто внутри была мини-бомба, а Аврора даже ойкнула, тоже мне, Царевна-лягушка. Деревянский держал кулак сжатым, наверное, с минуту, мне даже начало казаться, что из него повалил дымок. Сначала кулак был красным, потом побелел, а под конец почти даже и посинел.

А потом Деревянский кулак разжал. Патрон лежал на ладони. Поблескивал серебром. Ни ожога, ни какого-нибудь другого повреждения.

– Я тоже настоящий, – сказал Деревянский-1. – Идем к катеру.

– Просто серебро не действует, – усмехнулся Деревянский-2. – Оно не подходит для проверки. Дайте сюда патрон!

Он выхватил у своего двойника патрон, сжал его в руке и тут же вскрикнул и выронил.

– Что такое? – Деревянский-2 смотрел на свою ладонь.

И мы тоже смотрели. По ладони расползалось пятно. Черное, похожее на химический ожог, круглое в центре и с длинными острыми отростками по краям. Вот уж не ожидал…

– Почему… – Деревянский-2 принялся трясти рукой, стараясь сбросить пятно. – Я ведь…

Раздался зубной металлиеский звук, будто струна лопнула. Я обернулся. В руках у нового Деревянского была «плакса». Аврора одеревенело стояла рядом.