Звездоплаватели (авторский сборник)

— Да, мы нашли города трехногов. А скажи, почему некоторые из них живут под землей, а другие на поверхности?

— Я думаю, что это две разные расы. Они не воюют друг с другом, и между ними нет вражды, да и живут они обособленно. Однако и под землей есть настоящие города и селения.

Города наземные почти в руинах. В тех городах, где могло жить 300–400 тысяч трехногов, теперь не более 10 тысяч. Подземные города не очень заселены и они более позднего происхождения. В том городе, где я был, не более 2 тысяч жителей и весь он уместился бы на ладони… Ой, скорее кофе. О, божественный аромат! Мы пользуемся величайшим достижением минувших веков! Что может быть лучше этого! — воскликнул Жан, допивая кофе. — Ничто столь явно не вызывает нежных воспоминаний о Земле, как этот напиток!

— Как ты думаешь, долго мы можем оставаться здесь? — спросил я.

— Что до запасов энергии, то мы найдем тут все. Мы легко можем пополнить запасы нашего кислорода. Остается дело за питанием. Еда трехногов для нас не подходит.

— А в их питании есть азот? Или гидроуглеродные соединения?

— Есть питание с азотом, — объяснил Жан, — но с какими-то примесями. Если их убрать, то мы можем сделать какой-нибудь съедобный суррогат… А в такой форме эта еда, хоть и не вредная, но и не питательная. И чтобы привыкнуть к ней, понадобиться не один год.

Снова эйфория охватила нас, уже второй раз после возвращения Жана. В звездных безднах, в безбрежных просторах летели наши думы к родной Земле.

— И все-таки, — забасил Жан, — мне очень приятно будет увидеть своих родных.

Каждый вечер подымали мы глаза на Землю, сияющую маленькой звездочкой. Доведется ли нам снова увидеть ее, нам, незаметным пловцам в океане Вселенной?

Мы ни о чем не жалели, и тоска по родной Земле не могла убить исследовательской жажды. Придет время, когда целые флотилии полетят с планеты на планету!

Люди — это маленькие создания… Но какие создания!

Надежды трехногов

Каждый день Жан возвращался на три-четыре часа к трех-ногам, а часть дня путешествовал с нами. И я, и Антуан очень хотели пойти с ним, но нужно было подождать, когда трехноги овладеют нашим языком жестов. Жан без устали учил нас новым понятиям, которые узнавал от трехногов. В этой науке, в этих новых отношениях разума, трудности были очень велики, однако все упрощало более, чем у нас, развитое у марсиан абстрактное мышление. Так же и у нас древние народности охотнее вдаются в абстрактное мышление, чем молодые…

Однажды Жан, вернувшись от трехногов, сообщил:

— Скоро мы сможем почти свободно общаться. Теперь у нас уже есть 200 знаков для связи. Имея 600 или 700, можно о многом говорить с ними. Даже классические авторы и педагоги обходились запасом в 10–15 сотен слов.

Тем временем, пока Жан и его друзья трехноги пополняли запас знаков, мы продолжали и далее познавать настоящее и прошлое планеты Марс.

Наши догадки подтверждались. Подземные жители помнили о прошлом своем могуществе и былой силе своей науки. Раньше у них была высокоразвитая промышленность, обеспечивающая наземные и воздушные коммуникации. Они умели использовать разные формы энергии, но, кажется, и теперь у них есть беспроводная связь и лучеметы для нападения и защиты. Мы узнали также, что на протяжении тысяч лет у трехногов не было ни одной войны, хотя было несколько разных рас. Никогда дело не доходило до грубых стычек, а тем более до убийств.

— А впрочем, — сказал Жан, — они уничтожают всяких животных. Я понял, что они часто воюют с каким-то другим царством. А точнее дознаться, в чем тут дело, я пока не смог.

— Не думаю, чтобы они воевали со светящимися эфирными созданиями.

— Конечно, нет. Остается допустить, что они воюют с плоскими звероподобными. Новая раса захватывают постепенно все большие пространства планеты. Вот эти два вида жизни, плоские звери и трехноги, видимо, не могут жить мирно рядом.

— Закономерно, слишком разные виды претендуют на сходное пространство.

Этот вопрос нас очень интересовал, и Жан пообещал постараться узнать подробнее.

Прошло три дня, и он рассказал, в чем дело:

— Теперь я уже все знаю. Эти два вида — трехноги и плоские звероподобные не могут жить в одном и том же месте недавно. Кроме того, что идет война с высшими породами звероподобных, которая принесла много жертв обеим сторонам, сама земля утрачивает свою жизнеспособность. Растения не могут расти на ней, и почва становится безжизненной. Гибнут животные, и трехногам все труднее прокормиться. Так что нужно остановить распространение звероподобных, которые портят землю. Бесспорно, в подземных галереях ничто не угрожает нашим друзьям, так как энергия губительных замораживающих волн звероподобных не доходит туда.