Звезды Эгера

Гергей оглядел шатер. Что за роскошные синие шелка! А на полу плотные узорчатые синие ковры. В стене шатра круглые окна без стекол. В одно из них султану виден остров Маргит. Внизу, возле стенки шатра, разложены большие подушки для сидения.

В шатре не было никого, кроме трех венгерских вельмож: монаха Дердя, Вербеци и Балинта Терека, да еще няни и Гергея, которого по роскошному наряду придверник мог принять за пажа самого короля. Тут же стояли и сыновья султана, двое пашей и толмач.

Султан вернул младенца-короля няне, но, продолжая им любоваться, похлопывал его по щечкам, гладил головку.

— Какой красивый, здоровенький! — приговаривал он.

А толмач так разъяснял его слова по-латыни:

— Милостивый султан соизволил сказать, что ребенок очарователен, как ангелочек, и цветет, как распустившаяся на заре восточная роза.

— Я рад, что повидал его, — заговорил снова султан. — Везите малыша обратно к королеве. Передайте, что я заменю ему отца и сабля моя будет охранять маленького короля и его страну во веки веков.

— Его величество так рад, — объяснял толмач, — словно видит собственного своего ребенка. Он усыновляет его и простирает над ним могучие крылья своей власти, господствующей над всем миром. Передайте это ее величеству королеве, а также передайте ей самый благосклонный привет падишаха.

Султан вытащил из кармана кошелек вишневого шелка и милостиво сунул его в карман няньки. Потом он снова поцеловал ребенка и ласково помахал ему рукой.

Это был знак того, что султан считает свое желание выполненным и гости могут удалиться.

Все с облегчением вздохнули. Нянька чуть не бегом унесла ребенка.

Вельможи вышли из шатра. Паши любезно взяли их под руки.

— Нынешний вечер вы гости его величества султана: поужинайте вместе с нами. Пусть вернется и та часть свиты, которая повезет короля обратно. Стол уже накрыт.

— Вас ждут кипрские вина, — любезно произнес молодой чернобородый паша.

— Нынче и нам дозволено чокнуться, — весело прибавил другой молодой паша, рыжий и с таким веснушчатым лицом, будто его засидели все лагерные мухи. Даже выделанная в форме морской раковины прекрасная пряжка и страусовое перо на тюрбане и те не красили его.

— Проводи короля домой, — сказал Балинт Терек, обернувшись к Гергею, и исчез в шатре под руку с одним из пашей.

Солнце уже село за будайские горы, и в небе багряным огнем горели облака.

Маленького короля снова водворили в экипаж. Правой ручкой он помахал пашам, венгерским вельможам, и позолоченный экипаж покатил меж двух рядов бурно приветствовавших его солдат в Будайскую крепость.

20

Гергей поскакал вслед за экипажем.

Цецеи вместе со стариками ехал впереди, молодежь — сзади.

— А турки-то, оказывается, не такие уж дикари, — весело болтали они меж собой. — Они и вправду уважают венгров. Немцы куда подлее!

Гергей скакал позади Золтаи и Мекчеи, рядом с рыжеватым толстым юношей, которому он представился еще в начале поездки.

— Дружище Фюрьеш, — сказал Гергей своему рыжему соседу, почтительно глядя на него, — я только сегодня попал в Буду и ни с кем еще не знаком.

— А что тебе, братец? С удовольствием дам, сколько смогу.

Он решил, что Гергею нужны деньги.

— В полночь у меня должна состояться одна встреча. На площади Сент-Дердь…

Фюрьеш спросил, улыбаясь:

— Какая встреча?

Он решил, что у Гергея на площади Сент-Дердь назначено любовное свидание.

Встряхнув рыжеватыми волосами, Фюрьеш весело взглянул на Гергея и воскликнул:

— Ах, вон оно что!..

— Встреча-то как раз не из веселых, — мотнул головой Гергей, — но и не очень серьезная.

— Одним словом, тут замешано сердце?

— Нет, сабля.

Фюрьеш вытаращил глаза.

— Уж не драться ли ты вздумал?

— Драться.

— С кем же?

Гергей указал на Мекчеи, который скакал впереди них в зеленой атласной одежде.

Фюрьеш опять посмотрел на Гергея и уже серьезно спросил:

— С Мекчеи?

— Да.

— Имей в виду, что он сорвиголова.

— Да ведь и я тоже не ягненок.

— Он уже и немцев рубал.

— А я его самого зарублю!

— Ты хорошо владеешь саблей?

— Семи лет начал.

— Ну, это кое-что обещает.

Фюрьеш пощупал мышцы на руке Гергея, покачал головой.

— Лучше всего тебе попросить у него прощенья.

— Мне?..

Фюрьеш тревожно покачал головой.

— Он одолеет тебя.

— Меня?.. — И, выпятив грудь, Гергей взглянул на скакавшего впереди Мекчеи. Потом снова обернулся к Фюрьешу: — Ты будешь моим секундантом, дружище?

Пожав плечами, Фюрьеш сказал:

— Если только секундантом, то с удовольствием. Но ежели какая беда случится…

— А что может случиться? В худшем случае он кольнет меня. Но ведь и я в долгу не останусь.

— Как бы там ни было, но вместо тебя я драться не стану.

Вдруг в передних рядах поднялись шум и суета. Потом раздались дикие крики, заметались кони. У всех точно шею свело: люди уставились на крепость.

Посмотрел на крепость и Гергей.

На воротах Буды развевались три огромных флага с конскими хвостами. Бунчуки были водружены и на церквах и на башнях. А в воротах крепости вместо венгров стояли турки с алебардами.

— Пропала Буда! — крикнул кто-то замогильным голосом.

И как ветер сотрясает деревья, так потряс этот вопль венгров.

Это закричал Цецеи.